ГЛАВА 10
БЛЕЙКЛИ
— Ты действительно не помнишь? — спрашивает меня Сара, идя по коридору Баррингтон в понедельник утром.
— Нет, — отвечаю я.
Она хмурится, склонив голову набок в раздумье. После долгой паузы произносит:
— Ну, это отстой.
— Правда? А что насчет тебя?
Она качает головой.
— Наверное, мы отлично провели время.
Я смеюсь, когда она улыбается. Я позволила незнакомцу завязать мне глаза и сковать руки за спиной, и даже не уверена, что у нас был секс. Однако помню, как он повалил меня на кровать и опустился на меня. Я, блядь, закричала, или, по крайней мере, закричала в своей голове, когда кончила ему на лицо. Потом, кажется, потеряла сознание.
На следующее утро я проснулась в своей постели, Сара — в своей, а моя машина стояла на парковке нашего жилого комплекса. Наши мобильные телефоны, удостоверения личности и ключи от машины лежали на кухонном столе без объяснения того, как они туда попали. Однако мое нижнее белье отсутствовало, но в остальном я была одета в ту одежду, в которой пришла.
Мы ничего не делали, только лежали на диване, завернувшись в одеяла, ели жирные чизбургеры, пытаясь избавиться от похмелья. Ее тошнило почти весь день, а я чувствовала, что умираю. К счастью, сегодня мы чувствуем себя намного лучше.
— Есть новости от Мэтта? — спрашивает она.
— Еще одно «нет», — рычу я. Однако я помню этого ублюдка и его девушку. Он — главная причина, по которой я вообще позволила незнакомцу дотронуться до себя. Больше злюсь на Мэтта, чем на то, что я, возможно, потеряла девственность и не помню этого. Когда проснулась в своей постели в субботу утром, у меня сильно болело между ног, а на внутренней стороне бедра были следы укусов.
— Он даже не позвонил, чтобы попытаться объясниться? Попросить прощения?
Я покачала головой.
— Вот кусок дерьма, — огрызается она и смягчает голос. — Мне жаль.
— Все в порядке, — знаете, как говорится, лучше узнать это сейчас, чем через пять лет и трое детей спустя.
Мой мобильный телефон звонит в заднем кармане, и я достаю его, чтобы увидеть, что это моя мама.
— Встретимся в классе, — уходя, я отвечаю: — Алло?
— Доброе утро, дорогая. Как дела?
Интересно, звонит ли она, потому что мама Мэтта сообщила ей о нашем разрыве? Они лучшие подруги.
— Отлично, — отвечаю я, пробуя воду.
— Ничего нового не хочешь мне рассказать? — спрашивает она таким голосом, который говорит мне, что она уже что-то знает.
— Нет, — лгу я.
Она тяжело вздыхает.
— Ну, я только что говорила с Кимберли, и она сказала, что слышала, что вы с Мэттом поссорились в прошлые выходные.
— Поссорились? — я фыркаю; эта киска солгала своей матери. — Он изменял мне, мама. Мы расстались. — Почему я должна скрывать, кто он на самом деле? К тому же, сказать ей сейчас лучше, чем при личной встрече. Она может гоняться за мной из комнаты в комнату, а дом у нас большой. Сейчас я могу рассказать ей о своих чувствах, а потом повесить трубку и пойти заниматься своими делами.
— Ты ведь знаешь, что ни одни отношения не бывают идеальными? — отвечает она.
У меня открывается рот. Я знаю, что она подразумевает не то, что я думаю.
— Ты ведь не серьезно?