Погибельная бездна
Когда я вместе с Владимиром Ивашовым вошел в центр управления и связи с глубоководными лодками, то те уже были на отметке почти в три километра. И все еще погружались в черную кажущуюся бездонной бездну.
Они все еще шли вдоль каменной черной скальной стены и вертикально вниз.
Приборы показывали нарастание высокого мощного на их титановые корпуса водяного давления.
Сам уже капитан Джек Тернер вел переговоры с командой лодок. Рядом с ним стоял заместитель Френсис Варшавски, профессор биолог и океанолог Лари Браун. Сама Френсис стояла, чуть в стороне с группой своих ученых и тоже, не снимая свои в золотой оправе очки, внимательно и не отрываясь от экрана видеомониторов, следила за работой глубоководников и батискафов. Она была полностью сейчас в своей работе. И о любви и сексе не было даже речи. Я это прекрасно понимал, стоя рядом с Ивашовым Владимиром и поглядывая на него, как бы тот опять не захотел выскочить наружу и верхнюю палубу судна. У парня были опять напряжены нервы, но он держался. Я еле убедил его вернуться сюда. Так было нужно. Он должен был быть здесь. Может пригодиться, хоть какая-то его тут визуальная помощь. Настояла сама Френсис в его присутствии. И я, как и он, должны были в данный момент, подчиняться.
Я не хотел сейчас быть командиром. Да и как я, мог теперь вот так запросто отказать любимой своей американке красавице и ученой.
Батискафы «Аргонавт-1» и «Аргонавт-2» все еще падали вниз. И приближались, похоже, уже к самому дну самой громадной скальной пропасти.
Управляемые опытными пилотами, что ровно удерживали их при погружении одни напротив другого.
Где-то там внизу виднелся тускловатый приглушенный самой черной темнотой воды свет. Это светилась внизу своими яркими мощными лампами фонарями квадратная рампа «Jellyfish» - «Медуза». Она, видимо достигла уже самого дна и должна была там сейчас освещать все вокруг себя.
На корабельных часах было 13:20, когда оба батискафа достигли самого уже дна этой пропасти.
Затем началась сама работа. Лодки стали шарить вокруг над самым в топком грязном иле дном. Они разошлись в стороны и стали кружить по кольцевой, расширяя свой круг. Освещая дополнительно своими лампами и фонарями этот круг и освещая дно.
Френсис Варшвски, повернулась, к нам двоим, и остальным смотрящим на работу поиска двух «Аргонавтов».
- Мистер, Владимир Ивашов – она произнесла вдруг, обращаясь к нам обоим – Вы утверждали в своем рассказе, что передняя часть Боинга -747 упала в пропасть и должна быть где-то именно здесь? Она упала прямо под этой скальной стеной. Именно сама рубка управления и пассажирские салоны первого класса.
- И еще золото – добавил ей и всем Владимир.
- Именно в ней погиб ваш друг Дэниел, так? – продолжила она этот неожиданный и как видно не приятный для Ивашова допрос. Но Френ должна была спрашивать. Так как другие молчали. Даже присутствующие здесь военные и эти два НАТОвских штабных офицера, полковники Тобиас Старки и Стефан Керби. Эти два амеровских заядлых солдафона, просто наблюдали за нами и все. Возможно, они поручили ей вести этот расспрос, как старшей над научными сотрудниками на корабле.
Френсис Варшавски это делала сейчас внимательно и без какой-либо присущей этой одинокой сорокалетней ученой женщине стервозности и аккуратно, сдержанно и стараясь как можно мягче и не громко. Вероятно, стоящий рядом с Ивашовым я был еще тому причиной. Она посматривала и на меня своими синими в оправе золотых очков красивыми моей любовницы глазами.
На этот вопрос Владимир предпочел промолчать, а Френсис и не настаивала. Она отвернулась обратно к экранам больших видеомониторов.
- Он погиб в самой рубке – вдруг выдал достаточно громко, чтобы все услышали сам Владимир, глядя на мониторы.