С другой стороны, подумалось неожиданно, все просто лучше некуда. Нет, правда, теперь не будет ни душевных терзаний, ни постоянного ожидания, сопровождающего её все их свидание, что вот сейчас, в этот самый момент Соколов повернётся и скажет:" Шутка! Ты что, серьезно думала, что могла мне понравиться?". Будто она с треском провалила невероятно сложный тест, но не расстроилась, ведь и так, заранее, знала, что этот уровень ей не по зубам.
Отложив в сторону телефон, аккуратно сползла с кровати, всунув ноги в любимые тапочки с мишками, прошлепала в комнату. Одной быть не хотелось - глупые мысли настойчиво лезли в голову, будоражили, заставляли сердце трепетать словно бабочка, что бьётся в сачке, пытаясь спастись от участи быть приколотой в рамку, в чью-то коллекцию. Может, и она для Демида- всего лишь бабочка? Необычный экземпляр, которым он желает потешить самолюбие, пополнить коллекцию? Что, здорово себя считать настолько красавчиком, что ни первая красавица школы ( а о том, что Новак бегала за Соколовым год назад знали все), ни самая страшненькая девочка в ней не устояли перед его обаянием.
Мама, сидя на диване, смотрела какую-то документалку, про древний Рим, и вязала не то носки, не то - варежку. Мама вообще вязала из рук вон плохо, в чем сама с улыбкой и признавалась. Просто это помогало ей успокаивать себя. Особенно, после того, как папы не стало. В первый год она навязала столько, что они с Милой вдвоем еле дотащили три огромных мешка варежек, носков, шапок и шарфов до ближайшего благотворительного фонда, где их долго благодарил низенький полноватый сотрудник, то ли искренне восхищаясь мастерством и количеством, то ли ( что Милане показалось вернее) - мамой.
-О, Мила, проснулась уже?- мама, отложив в сторону вязание, привстала.
-Сиди, мам,- Мила быстро подошла к дивану, присев рядом с мамой- да, не спится.
-Ты не хочешь ничего? Чаю, может?- неуверенно взглянула на нее мама, Мила в ответ улыбнулась.
-Нет, мам, спасибо. Ты вяжи, я посижу рядышком просто. Узнаю, зачем Рим сожгли.
Мама, усмехнувшись, принялась за вязание. Некоторое время сидели молча- мама вязала, Милана вполуха слушала монотонне повествование про буйность Нерона. Но мысли девушки были далеко, с Демидом. Стыд прошёл, и сейчас она все бы отдала за один его звонок. Пускай наберет, спросит, как она.
-Милана, ты тут?- пощелкала мама пальцами прямо у её носа- я тебе рассказываю, рассказываю, а ты в облаках витаешь. Влюбилась?- усмехнулась мама, а затем, замерев на мгновение, широко раскрыла глаза- Да ладно? Неужели? Это тот, с которым в кино ходили? Демид?