Потрясающая забота!
— Милорд, мне поправить вам подушку? — Врачевательница замерла в ожидании ответа.
— Нет, — Я прикрыл глаза, вызывая в памяти образ той, которая называла себя Айрин Лаори.
— Милорд, возможно, вы желаете выпить горячий настой.
— Ничего не нужно, — процедил я сквозь зубы, хотя тело утверждало обратное.
Проклятущая слабость накатывала подобно шторму. То я шагал по гребню волны и чувствовал себя всемогущим, то начинал тонуть и не мог сплести простейшее заклинание. Но волшебные снадобья не выход. Они никому никогда не помогали до конца. Только давали отсрочку. Лишившись своей силы, маг тянулся к дополнительному источнику. Вот только он был темным.
— Милорд, прошло уже два часа с тех пор, как вы…
— Пошла вон, — процедил я сквозь зубы.
Кровать подо мной дернулась, накренилась в воздухе, чуть не сбросив меня вниз, и стукнула ножками о пол. Что-то звякнуло на столе, а с полки, судя по грохоту, посыпались книги. Говорил отцу, что мне нужна пустая комната и матрас, но тот оставался непреклонен. Наследник рода не может ютиться в комнате без мебели, как какой-нибудь бродяга.
А вот и блистательный глава рода Игельтейр. Легок на помине. Но самое паршивое — девчонка исчезла, теперь перед моими глазами была лишь чернота.
— Ты напугал врачевательницу, Рейн.
Знай я отца чуть хуже, счел бы, что он стыдится моего поведения. Но нет, родителя волновало лишь то, что я опять сорвался. Магия вышла из-под контроля. Ещё один шаг в сторону Завесы. Сегодня я стал ближе к Тьме...
— Это ее проблема. Я сразу сказал, что не нуждаюсь в услугах врачевателей.
— Желаешь, отправиться в городской лазарет?
— Желаешь, чтобы весь город узнал, что наследник Игельтейров, не может обуздать Тьму?
Я все-таки открыл глаза и с разочарованием констатировал, что даже сейчас мне не удалось выбесить отца. Фамильное самообладание все еще оставалось при Айне Игельтейре, королевском советнике и первом мастере квартала Жизни и Тлена. Меня называли его юной копией и надеялись, что я пойду по стопам отца: блистательно закончу академию небесного огня и получу поводья и жезл погонщика лаару. Моя жизнь была расписана на десять лет вперед, но вот незадача: я начал подыхать, причем началось это задолго до того, как я попал под дыхание ледяного змея.
— Ты справишься, сын. После Полуночного бала все нормализуется.
— Сомневаюсь.
— А я нет.
Лицо отца оставалось бесстрастным, но в зеленых глаза промелькнуло самодовольство, которое всегда меня раздражало. Словно он знал больше меня, словно был на несколько шагов впереди…
— Мне доложили, что ты провел две ночи в доме потенциального сосуда. Рад, что вы поладили.
Задница лаару! Я же предпринял все меры предосторожности!
Никто не видел, как я выходил из книжной лавки, а смотритель врат Дар’Алана и ухом не повел, когда я проскользнул мимо него. Ни одна гребаная сигналка магического барьера не активировалась! Тогда как отец узнал, где я провел эти дни?
Стеклянные предметы на столе снова задрожали. Глубоко вздохнув, мысленно оборвал все нити заклинания, связывающие меня с объектами в этой комнате. Они сплетались сами, лишь стоило моим эмоциям выйти из-под контроля. Вот только при этом задействовалась не привычная сила, дарованная мне, как магу Жизни и Тлена, а Тьма…
Эта сила жила во всех представителях родов-основателей города. Тьма была нашим проклятьем и ценой, которую праотцы заплатили, чтобы отодвинуть Завесу, прогнать сизый туман за горы и даровать своим потомкам несколько лет покоя. Если точно, то пять лет.
Раз в пять лет, темнохарова стерва возвращалась, чтобы свести с ума магов, не прошедших инициацию. Всех магов из высоких родов, которым в этом году исполнялось двадцать пять лет. Обычная математика и никакой магии.