— Ты не собираешься заставлять меня что-либо делать? — повторяю, как попугай. — Ты только что по доброте душевной испек пирог с мясом и сыром? — произнесенное вслух, это прозвучало еще более нелепо.
— Не совсем по доброте душевной, — говорит он, доставая из шкафчика тарелки. — Я тоже проголодался, и как только ты заговорила о них, мне стало любопытно. Нравится готовить и есть что-то новое, — он шевелит бровями, и я стону от его детского чувства юмора.
— Никаких обязательств, — говорит он, кладя кусочек пирога на тарелку и протягивая ее мне. — Слово скаута.
Уйти, вероятно, было бы лучшим вариантом.
Но ноги сами несут меня вперед, и я выхватываю у него тарелку.
— Хорошая девочка, — бормочет он.
Я тут же застываю.
— Нет, — отрезаю я, указывая на него свободной рукой. — Не люблю, когда меня хвалят, — вранье.
Кип поднимает руки в знак капитуляции, и я поворачиваюсь, чтобы уйти.
— Я еще разузнаю твои фетиши, — дразнит он.
Мой шаг замедляется, но я продолжаю идти.
Кусаю пирог — идеальная маслянистая корочка, приправленный фарш, насыщенный и острый сыр. Во время ужина я поймала себя на мысли, что выходить замуж за Кипа стоило только из-за пирога.
Глава 4
«Дейдре»
Первый месяц в браке был отстойным.
Особенно с тех пор, как все в городе узнали, что мы женаты. И даже моя лучшая подруга не знает, что этот брак фальшивый.
Поэтому мне пришлось притвориться, что у нас что-то вроде медового месяца. Что Кип мне правда нравится. Нет, что я влюблена в него.
Когда он зашел в пекарню, готова поклясться, что гребаные часы перестали тикать, а музыка стала тише. Я, блять, слышу, как глазные яблоки людей двигаются в глазницах, когда они наблюдают за нашим взаимодействием. Вот такая тишина наступила.
Я даже не думала, что между нами возникнет необходимость во взаимодействии. У меня хорошо получалось не думать ни о каких повседневных реалиях, связанных с женитьбой, и лгать буквально всем, кого я знала.
Поэтому я замираю, когда они с Роуэном входят.
Что ж, Роуэн просто зашел. Он шагает, как крутой парень.
Кип, с другой стороны, идет неторопливо. Гордо шествует по жизни, зная, что все смотрят на него, потому что он сексуален.
Это чертовски приводит в бешенство.
Роуэн, конечно же, направляется прямо к Норе, которая стоит за прилавком и ждет его. Это настоящее чудо, особенно с учетом того, что она обычно убегала и пряталась всякий раз, когда приходил Роуэн.
Ох, как все изменилось!
Роуэн, не колеблясь, обогнул прилавок, схватил Нору в объятия и горячо прижал к себе.
Клиенты уже привыкли к этому и даже не моргают.
Оказалось, что они не моргают, потому что слишком заняты, разглядывая меня.
К несчастью, я не стою за прилавком. Потому что убираю со столов.
Поэтому у Кипа нет никаких преград. Не знаю, чего ожидала от него. Не знаю, какой должна быть наша динамика как супружеской пары.
Может, я больше не называла бы его мудаком на публике и улыбалась.
Целовала в щеку, если потребуется.
Я не ожидала, что он схватит меня сзади, развернет и прижмется своими губами к моим.
Поскольку я этого не ожидала, то не протестую. Ни капельки.
То, что я не борюсь с непонятными людьми, которые хватают меня и целуют не предвещает ничего хорошего.
То, что я отвечаю на поцелуй, не предвещает ничего хорошего.
То, что непонятным человеком оказывается Кип, предвещает только худшее.
И мне потребовалось гораздо больше времени, чем следовало, чтобы осознать это. Ну, на самом деле я сразу поняла. Просто потребовалось время оторваться от поцелуя.
Моим первым побуждением было ударить его по лицу, когда я отстранилась. За исключением того, что я физически не была в состоянии полностью высвободиться из его крепкой хватки. Ублюдок силен.
И, как бы это ни раздражало, вероятно, хорошо, что у меня не было возможности отступить и ударить его, потому что вся пекарня смотрела, как мы взаимодействуем.
Следовательно, я не должна бить его за то, что он поцеловал меня.
— Привет, женушка, — здоровается Кип, потираясь своим носом о мой.