— Сними капюшон.
Хриплый голос разнесся по винному магазину, перекрывая звон колокольчика над дверью. Вэл никогда не боялась, что ее услышат люди, это уж точно.
— Это новое правило с прошлого раза, — сказала она, когда я остановилась перед прилавком. Запах чистящего средства и несвежих сигарет щекотал нос. Я прожила в «Лос-Муэртос» достаточно долго, чтобы узнать Висенте Фернандеса, поющего из древних динамиков. Искаженное качество звука каким-то образом добавляло к его музыке очарование.
Лицо пожилой женщины просияло, когда она узнала меня.
— Ох, это моя беспризорница, наконец-то пришла поздороваться, — ее скрюченные руки уперлись в бедра, уголки тонких губ приподнялись в ухмылке.
Когда я впервые приехала в Тусон, я попыталась обокрасть Вэл, и эта крутая баба запустила ботинком мне в затылок. Сказала, мне повезло, что она в хорошем настроении, иначе бы пристрелила меня. Я почти уверена, что она никогда ни в кого не стреляла. Но, честно говоря, несмотря на то, что она мне нравилась, я ее чертовски боялась. Что и было причиной дрожи в моих руках, которые я засунула в передние карманы.
— Да ладно, Вэл. Я все время прихожу посмотреть на твою старую задницу, — поддразнила я, пригибаясь, когда она взмахнула рукой.
— Дай шандарахну тебя. Неуважительная поганка.
Я едва расслышала последнюю часть из-за смеха.
— Эрнесто, тащи сюда свою задницу и следи за входом. У меня встреча, — крикнула она, направляясь к маленькому офису, спрятанному в дальнем углу магазина. Готова поклясться, что у нее шестое чувство, потому что я даже не сказала ей, что нуждаюсь в помощи, но она поняла, что это не дружеский визит.
Мы прошли мимо рядов бутылок с ликером, все запертые за белыми дверцами-клетками. Вэл продавала все, что угодно, включая товары, которых не найдешь на полках магазинов. Все было здесь.
— Что привело тебя сюда, миа14? — спросила она, сидя в офисном кресле, скрепленном клейкой лентой. Я пыталась купить ей новое, но она отмахнулась, сказав, что мое поколение пристрастилось покупать всякую дрянь. Она приняла новую обувь, которую я ей подарила, после того, как в миллионный раз пожаловалась на боль в спине.
Щелчок двери за спиной показался мне предзнаменованием.
Здесь комфортно. Слишком комфортно. Когда я приехала в Штаты, планировала переезжать каждые несколько месяцев и держаться подальше от крупных городов, особенно от Нью-Йорка. Я придерживалась этого правила, пока не встретила Райан. Говорила себе, что нахождение на территории картеля защитит меня, но правда в том, что я искала любой предлог остаться, подружившись с ней. В ее испорченных отношениях с Марио я увидела себя. Я не могла уйти, пока у него была над ней власть.
— Можешь достать мне одноразовый телефон? — спросила я с тяжелым вздохом, наконец снимая капюшон. Удушающая жара в ее офисе не помогала моим и без того расшатанным нервам. Она откинулась на спинку. Я ждала, что он рухнет под ее весом, но эта штука выдержала.
— Перестань бросать на мой стул такие злобные взгляды и объясни, почему ты приходишь ко мне за одноразкой, ведь я чертовски хорошо знаю, что ты лично знакома с Ла Бруджитой.
Я знала, что она спросит об этом. Это очевидный вопрос. Я надеялась, что эта связь позволит мне заключить сделку без вопросов, но Вэл слишком умна. Информация — разменная монета на улицах.
Я опустилась на металлический стул перед раскладным столом, превратившимся в письменный. Стопки бумаг и бог знает что еще громоздились по краям. У Вэл нет никаких связей с картелем, но у нее есть свой маленький мир, за который она отвечала. «Лос-Муэртос» не беспокоились о небольших организациях, которые действовали в Тусоне. Они могли делать все, что им заблагорассудится, при условии не пересекать границы «Лос-Муэртос» и не забирать что-либо из их бизнеса.
Мои локти уперлись в колени, когда я наклонилась ближе к пожилой женщине, стараясь говорить тихо. Стены здесь были тонкими, как бумага, и кто-нибудь всегда подслушивает.
— Хорошо, перейду к сути. У меня болят ноги, я голодна, и моя жизнь слегка испорчена. Поэтому, пожалуйста, расскажи, слышала ли ты что-нибудь в последнее время? — спросила я, игнорируя ее вопросы, надеясь, что моя надутая нижняя губа вызовет немного сочувствия.
Хотя это сомнительно.