Когда он укладывает меня на кровать, и наши глаза встречаются, я ничего не могу сделать, чтобы скрыть страх, который я чувствую. В последний раз я была так уязвима в тот день, когда потеряла свою мать и чуть не лишилась собственной жизни.
Я никогда не думала, что снова почувствую это. Безнадежность. Потерянность. Страх. Но вот я здесь, во власти Дэмиена Ветрова.
Я пытаюсь оттолкнуться от матраса, чтобы принять сидячее положение, но какой бы препарат не дал мне Винс, мои кости тяжелеют, а мышцы немеют.
Как ему удалось накачать меня наркотиками? Он заплатил одному из официантов, чтобы тот подлил мне его в напиток?
Лежа парализованной на кровати Дэмиена, мои глаза встречаются с его. Боже, он выглядит еще более напряженным и опасным теперь, когда я не в состоянии защитить себя.
Дэмиен кладет руки по обе стороны от моей головы, и я мгновенно становлюсь окутанной ароматом его лосьона после бритья и жаром, исходящим от его тела.
Мое сердцебиение ускоряется, а дыхание прерывается.
— Не надо, – удается мне пробормотать.
Его глаза удерживают мои в плену, когда он немного наклоняется вперед, а затем его губы приоткрываются.
— Я не люблю, когда мои женщины слабые. Спи.
Я вглядываюсь в его лицо в поисках любого признака того, что он лжет мне, но нахожу только правду. В его глазах нет никакого желания. Во всяком случае, сейчас он выглядит сердитым.
Я никогда не думала, что почувствую облегчение, увидев, что он раздражен на меня. Страх немного отступает, но затем возникает новый. Я буду в долгу перед Дэмиеном за это. Я у него в долгу, и это опасно.
Облако в моем сознании сгущается, заставляя меня чувствовать себя еще более беспомощной. Мои глаза остаются прикованными к Дэмиену, когда он выпрямляется. Похоже, он собирается уйти, и, нуждаясь в словах, я бормочу:
— Спасибо… – Я втягиваю воздух, и мне приходится по-настоящему сосредоточиться, чтобы закончить. – ..тебе.
Его глаза сощуриваются, и на мгновение он выглядит нерешительным, но затем он бормочет:
— Спи, Уинтер. Сегодня ты в безопасности.
Даже при том, что я знаю, что могу верить его словам, я все еще борюсь с тьмой, окутывающей мой разум.
Дэмиен исчезает из моего поля зрения, и я пытаюсь повернуть голову, но не могу пошевелиться, могу только слышать, как он открывает шкаф. Я слышу, как шуршит ткань его одежды, и через несколько минут он появляется, заходя в ванную. На нем только черные спортивные штаны. Его мускулы перекатываются под загорелой кожей, когда он берется за зубную щетку.
Наблюдение за тем, как он чистит зубы и умывает лицо, успокаивает меня. Все, что я могу делать, это смотреть на него, пока мое дыхание становится более менее ровным. Я разглядываю каждый изгиб мышц, каждую вену на его руке. Когда он возвращается ко мне, я упиваюсь широтой его груди, его прессом и рельефными линиями бедер, которые скрываются под низко сидящими спортивными штанами.
Мои эмоции рассеиваются, желание смешивается с уязвимостью, которую я чувствую, и это заставляет что-то новое шевельнуться в моей груди.
Киллиан научил меня бороться, всегда быть сильной, но, лежа на кровати Дэмиена, я задаюсь вопросом, каково это – быть в его власти. Чтобы он взял бразды правления в моей жизни. Чтобы контролировать меня.
Обрету ли я покой и безопасность, или я буду уничтожена?
Что толку думать об этом. Вероятно, завтра я ничего из этого не вспомню.
Дэмиен выключает свет, и я слышу, как он ходит по комнате. Я чувствую, как прогибается матрас, когда он ложится, и это заставляет мое сердцебиение участиться.
Никогда в своих самых смелых мечтах я не думала, что буду делить постель с Ветровым. Теперь же он лежит всего в нескольких дюймах от меня.
Истории, которые Киллиан рассказывал мне о Дмитрии, описывали Ветровых как безжалостных и холодных. Словно они монстры, которые без колебаний убивают. В конце концов, Дмитрий сыграл значительную роль в ликвидации албанской группировки.
До сегодняшнего вечера я верила каждому слову, но теперь я увидела в Дэмиене мягкую сторону. Он мог бы проигнорировать мое затруднительное положение. Он мог бы оставить меня лежать в моей комнате, уязвимую для нового нападения.
Но он этого не сделал.