***
«…пригодна для процедуры оплодотворения…»
Не то чтобы Малфой собирался жаловаться, но начинал чувствовать, что Гермиона ожидает, будто он будет своего рода бездушным механизмом, выделяющим сперму, которая ей требовалась.
Драко не был уверен, что сумеет провернуть все именно так.
Он по-прежнему с энтузиазмом смотрел на возможность создать ребенка, но техническая сторона вопроса все же смущала: кроме того, чтобы у него очевидно встал член, требовалось также, чтобы и Грейнджер была достаточно влажной, а Драко должен был признать, что она не казалась воодушевленной предстоящим мероприятием.
Малфой долго смотрел на Гермиону, гадая, что он может сделать, чтобы добиться ее расположения. Он никогда не слышал, чтобы она с кем-нибудь встречалась. Одно время ходили слухи, намекающие на Уизли, но даже они довольно быстро сошли на нет.
Вероятно, размышлял Драко, в ее присутствии парни вели себя как придурки. И он знал, что, определенно, был одним из таких раньше. Но теперь они с Грейнджер собирались завести совместного ребенка, и это требовало определенной деликатности. Ему, по крайней мере, хотелось бы иметь несколько приятных воспоминаний об этом событии. Учитывая, что она краснела по малейшему поводу, Драко подозревал, что покупка ей букета роз приведет Гермиону в ужас. Он улыбнулся про себя этой мысли, прежде чем покинуть ее квартиру.
***
Позже, наблюдая за тем, как Колин ковыляет к нему через футбольное поле, Малфой все еще думал о Грейнджер и их договоренности. В какой-то момент в следующие несколько дней Гермиона должна будет зайти к нему в офис или позвонить по телефону, и вечером он пойдет к ней домой, и они займутся сексом.
Будет ли это похоже на настоящее занятие любовью? Как бы Грейнджер вела себя с ним, будь между ними что-то большее, чем сухая сделка? Драко не мог бы сказать, что не думал об этом. Он не знал, была ли причина подобных мыслей в том, что он находился в попытке вырваться из сетей Астории, по которой слишком скучал, или ответ крылся в самой Гермионе. Но он определенно нервничал. Словно согласиться на это в самом начале — слишком отличалось от того, чтобы действительно вступить с ней в сексуальную связь.
Чем ближе становилась реальная дата, тем тревожнее он себя ощущал. Словно собирался броситься из башни в бурное Северное море.
***
Прошло несколько дней, когда в дверь его кабинета постучали, и Драко, подняв глаза, увидел стоящую на пороге Гермиону.
Она заламывала руки.
Он понял, что это означает, еще до того, как Грейнджер открыла рот.
— Сегодня вечером? — Гермиона вздернула подбородок, Драко воспринял это как «да» и кивнул. — Хорошо. Как насчет того, чтобы я заскочил около семи?
Она очень старалась сохранить спокойное выражение лица. Но ее руки мелко дрожали.
— Я мог бы принести ужин.
— Ты не обязан.
— Кто говорит о необходимости? Это всего лишь предложение.
Гермиона нахмурилась, и Драко почувствовал ее сомнение, волнами расходящееся вокруг. Он встал и обошел свой стол.
— Я просто имею в виду, что мы коллеги, Грейнджер. И после сегодняшней ночи мы все равно останемся коллегами. Я не назначаю тебе свидание и не пытаюсь смутить. Я просто думаю, что это может облегчить нам ситуацию. Просто разумное предложение. Мы же должны вести себя как взрослые в этом вопросе, верно?
Гермиона выглядела так, будто готова была отказаться от всего, но Малфой все-таки получил ее согласие. А после она выбежала из его кабинета обратно в свой офис напротив.
***
Тем вечером Гермиона бродила по квартире, снова и снова задаваясь вопросом, почему она решила надеть единственное платье в своем шкафу. Это была плохая идея. Драко мог видеть ее в платьях лишь на балах еще во время учебы в Хогвартсе; после окончания она определенно предпочитала джинсы или брюки. Теперь он мог бы подумать, что ее наряд — для него, и это выглядело бы нелепо, потому что их встреча не была свиданием.
Раздался звонок.
Гермиона уставилась на дверь.
Она так долго стояла, замерев, что Драко начал стучать.
— Грейнджер, я знаю, что ты там.
Гермиона распахнула дверь.
При виде нее глаза Малфоя расширились. Но он не успел произнести даже приветствие, а квартира уже оказалась закрытой — дверь едва ли не хлопнула его по носу.
Сердце Грейнджер билось, как сумасшедшее.
Драко постучал еще раз.
— У меня есть еда! — крикнул он через дверь.
Она закатила глаза, сожалея о том, что сорвалась, и, наконец, впустила Малфоя внутрь.
— Я собираюсь переодеться, — на опережение сообщила Гермиона.