— Нет, Настя, сейчас — рычит тихо и раздвигает мои ноги, сминая полоску трусов. Одним движением проталкивает внутрь палец. — Ты такая мокрая... Такая горячая, девочка моя. Сама же хочешь... Я чувствую запах твоего желания. Сядь на меня верхом, малыш.
Сталкивает меня с коленей, поворачивает и тут же тащит обратно, вынуждая раздвинуть ноги и "оседлать" его. Горячий подрагивающий член сквозь ткань свободных штанов упирается мне прямо в промежность. Стону и выгибаюсь ему навстречу. Артём рывком стаскивает с меня футболку и прихватывает зубами сосок. До крови вгоняю ногти в его кожу. Он просовывает руку между нашими телами сжимает пальцами набухший клитор.
— Артём... — хрипло рычу, когда снова загоняет в меня пальцы.
— Двигайся, малыш. Давай сама...
И сам кладёт свободную руку мне на задницу и задаёт темп моим движениям. Я цепляюсь в его плечи и начинаю, словно в каком-то забытье, насаживаться на его пальцы. Мои стоны становятся громче. Дыхание сбивается. На коже выступают капли пота.
— Вот так, родная. Не останавливайся, девочка... Быстрее, малыш... Сделай нам обоим хорошо...
Ускоряю темп. Северов и сам начинает двигать рукой навстречу моим сбивчивым движениям. Чувствую, как глубоко входят его фаланги, задевая какие-то чувствительные точки. Вся его рука и штаны мокрые и скользкие от моих соков. Он рычит, прикусывая мочку. Царапает зубами шею и оставляет новый засос. На его коже тоже выступает пот, а дыхание становится рваным.
— Артём... А ты?.. Хочу... Чтобы и тебе... Тоже... Ммм... Так хорошо, Тём... — невпопад выдыхаю набор слов в попытке связать их логическую цепочку.
— Мне тоже, малыш... Только не останавливайся... Не держи себя... Кончай... — хрипит, вынуждая меня откинуться назад, и втягивает в рот твёрдую вершинку соска. — Блядь! Обхвати меня ногами.
Начинаю хныкать, когда вынимает из меня пальцы и тянет мои ноги вверх, пока они не смыкаются на пояснице. Поднимается, поддерживая под ягодицы и, обойдя стол, опускает на твёрдую поверхность. Меня накрывает какое-то чувство неловкости от того, что я лежу на кухонном столе абсолютно голая с раздвинутыми ногами.
Свожу бёдра, но даже не делаю попытки подняться. В каком-то странном предвкушении наблюдаю, как он спускает штаны и кладёт ладони мне на колени, разводя их в стороны.
— Что ты делаешь, Тёма? — пищу, когда он вжимается членом и размазывает смазку по внутренней части моих бёдер и по пунцовой головке.
— Расслабься, Насть. Всё хорошо. Я не сделаю тебе больно. Верь мне.
И я верю. Как и всегда. Несмотря на мандраж в конечностях и электрические заряды под кожей, позволяю ему творить со мной всё, что он захочет. Страха всё так же нет. За рёбрами стучит хоть и быстро, но ровно. Из-под полуопущенных ресниц замечаю, как он делает несколько глубоких вдохов и придвигается ближе. Проводит эрегированным органом по сомкнутым складкам и клитору. Утыкается головкой во вход и слегка давит, пробиваясь внутрь. Стенки влагалища растягиваются, принимая горячую пульсирующую плоть. Цепляюсь пальцами в край стола, когда подаётся вперёд, входя глубже.
— Блядь! Ты такая узкая. Всё хорошо? Не больно?
Выговорить ничего не удаётся, поэтому качаю головой, закусывая до крови губы. Артём подаётся назад, полностью вынимая член, а потом снова входит, прорываясь немного глубже. Мои громкие стоны перерастают в несдержанные крики, когда он начинает пальцами ласкать клитор.
— Ты как, малыш? Боли нет? — сипит, с трудом хватая воздух, и сжимает зубы.
Опять мотаю головой из стороны в сторону, мечтая, чтобы эта сладкая пытка наконец закончилась. Сама подаюсь бёдрами навстречу, когда парень делает очередной выпад.
— Пиздец! Твою мать! — рявкает и, выдёргивая член, кончает мне на живот, лобок и половые губы.
Рвано и громко дышит, придавливая меня своим мокрым от пота телом.
— Что же ты творишь, родная? Я и так, сука, из последних держусь, чтобы тебе больно не сделать. — бомбит мне в ухо, как только дыхание немного выравнивается.
— Я хочу тебя, Тём... Не могу больше ждать... Не хочу, Тём... Пожалуйста, сделай это... — хнычу, делая движение бёдрами.
Даже не смотря на разрядку, его плоть всё ещё в полной боевой готовности. Я так хочу почувствовать его внутри. К тому же я так и не дошла до пика. Возбуждённая до грани, продолжаю тереться об его член, размазывая свои соки и его сперму.
— Блядь, малыш, хватит так делать, пока я не сорвался на хрен! — рычит, делая шаг назад.
Его грудная клетка высоко поднимается и резко опадает, когда он смотрит на меня, лежащую на столе с раздвинутыми ногами, залитую его семенем и возбуждённую до невозможных пределов.