— Отличная идея, — сказала я ей.
— Не позволяй им сломить тебя, малышка.
Мама погладила меня по голове, словно я была ровесницей Люси.
— Хочешь, чтобы мы помогли тебе занести подарки и торт в квартиру? — спросил папа, помогая Люси сесть в кресло.
— Нет, мы справимся, правда, Люси?
— Да! — закричала она так, чтобы я ее услышала.
— Приезжайте, когда закончите.
Папа подошел и поцеловал меня в лоб. Он делал это нечасто, но ворчун всегда знал, когда Оливии или мне нужна дополнительная ласка.
— Хорошо.
Озеро находилось в пяти минутах езды от нашей квартиры. Когда я увидела Элайджи без рубашки, толкающего газонокосилку, то притормозила, въезжая на парковку. Из-за татуировок, видневшихся из-под футболок, я решила, что его торс весь покрыт татуировками, но я была не готова лицезреть его подтянутое и мускулистое тело. С тех пор как погода стала более приятной, и он перестал носить куртки, я обратила внимание на выпуклые бицепсы Элайджи. Но Боже, благослови Америку...
Очень много мышц. Очень много татуировок. Интересно, помнит ли он вообще, как выглядела его обычная кожа?
— Помадка!
Я притормозила, стараясь не привлекать внимания к своей оплошности. Я доехала до конца парковки. Еще чуть-чуть и я бы наехала на бордюр. Мне ничего не оставалось, как сдавать назад и разворачиваться. Было слишком поздно для маневра. Элайджа заметил нас. Мое сердце заколотилось. Из-за этого парня у меня участилось сердцебиение. Общение с Элайджи не шло мне на пользу. Вся его подавляющая мужественность заставляла меня чувствовать себя неловко — именно поэтому у меня не очень хорошо складывалось общение с мужчинами вроде него. Он заставлял меня нервничать, и я ничего не могла с этим поделать.
В этом была вся я.
— У Элайджи очень много татуировок, правда, мамочка? — спросила Люси с заднего сиденья.
Прищурившись, я разглядывала его из безопасного места в машине. Несмотря на волнение, мне нравились моменты, когда он подходил поговорить с Люси. Иногда я думала, что Элайджа пытается подружиться с нами, но рядом с ним меня охватывала такая паника, что хотелось убежать без оглядки. Но спустя несколько часов я буду продолжать думать о том, что могла бы вести себя лучше. Я ненавидела себя за то, что убегала из-за страха.
Мы встретились не при самых лучших обстоятельствах, но его извинения казались искренними. Потом я напомнила себе, что думала, будто Скотт всегда будет верен. Возможно, я не лучший знаток людей.
Разочарованная своими мыслями, я поставила машину на стоянку и, выйдя из нее, схватила сумку с подгузниками. Газонокосилка выключилась, и моя кожа запылала от жара. Я поняла, что в румянце на моих щеках виновато не солнце. Не оглядываясь на Элайджи, я подошла к Люси и отстегнула ее, а затем взяла Элая, его глаза были широко раскрыты и моргали после короткого сна.
Я огляделась в поисках переноски для ребенка и вспомнила, что оставила ее наверху.
— Элайджа! — закричала Люси, и я внутренне застонала. Моя дочь была слишком дружелюбной. Она не видела разницы между незнакомцами и знакомыми, и это меня иногда беспокоило. Наверное, мне стоит перестать считать Элайджи незнакомцем. В конце концов, мы знали имена друг друга.
— Иди посмотри на мои новые игрушки.
— У тебя появились новые игрушки?
Помадка. Его голос звучал очень близко. Я стояла с Элаем в автокресле и взваливала сумку с подгузниками на плечо. Элайджа был с другой стороны машины. У него на груди были волосы, которые я не заметить издалека. А со всеми его татуировками было удивительно, что я вообще их заметила. Я покраснела с ног до головы. Его шорты свободно свисали с бедер. Он был таким... сексуальным.
Хватит пялиться на его тело!
— Сегодня у меня день рождения. Мне исполнилось четыре года.
Люси подняла вверх четыре пальца.
— Ты шутишь. — Он положил руки на бедра и посмотрел на нее сверху вниз. — У меня тоже.
— Правда? — спросили мы с Люси в один голос.