У меня так много смешанных чувств по поводу моего плена. Были плохие и хорошие дни. Я так много потеряла, но также и приобрела.
Рыдания вырываются из меня, когда я слышу лай Луны. Я быстро забираюсь на заднее сиденье внедорожника, и когда Джозеф подъезжает к воротам, я выглядываю в заднее окно. Вид Виктора, стоящего рядом с Луной, разбивает мое сердце на миллион осколков.
Слезы текут по моему лицу, и мне требуются последние силы, чтобы не попросить Джозефа остановить машину и не побежать обратно к ним.
Ты должна сделать это, Розали. Ради себя.
Не оглядывайся назад.
Ты должна справиться с горем, чувством вины и любовью, которая украла твое сердце.
Ты должна выяснить, что реально, а что нет.
Не оглядывайся назад.
Я закрываю глаза и закрываю лицо руками, плача, пока Джозеф везет меня к частному самолету, который стоит наготове, чтобы доставить меня в Нью-Йорк.
Глава 18
ВИКТОР
Я смотрю, как внедорожник выезжает за ворота, каждый мускул моего тела напрягается, чтобы не побежать за ней.
Ей это нужно, Виктор. Если она вернется по собственной воле, она будет принадлежать тебе. Заставить ее остаться – это все, против чего выступает твоя семья.
— Ты поступил правильно, — внезапно говорит папа позади меня.
— Тогда почему это кажется неправильным?
Он гладит Луну по голове.
— Пойдем, девочка. — Он обнимает меня за плечи и ведет к дому, в котором я вырос. — Вы оба остаетесь с нами сегодня вечером. Я не выпущу тебя из виду.
— Со мной все будет в порядке, — бормочу я, отстраняясь. — Но Луна может остаться с тобой.
— Виктор. — Папа бросает на меня предупреждающий взгляд. — Просто дай ей двадцать четыре часа, чтобы первоначальная боль прошла.
Она никогда не пройдет. Я только что наблюдал, как уходит женщина, которую я люблю.
Мне, блять, нужно сражаться, истекать кровью и убивать.
— Я поеду к Луке и Марии. И останусь с ними, — лгу я. Прежде чем он успевает остановить меня, я иду к одному из внедорожников.
— Виктор, — кричит папа. — Не делай глупостей!
Я машу ему рукой, прежде чем сесть в машину, затем еду в один из самых опасных районов Лос-Анджелеса, чтобы затеять драку с бандой, известной как Z-Boys.
Обычно мне плевать на уличные банды, но мне нужно выпустить пар, иначе я просто взорвусь.
В моей груди пустая боль, как будто у меня вырвали сердце.
Так и есть, и оно летит в Нью-гребаный Йорк.
Подъезжая к центру территории банды, я выхожу и кричу:
— Давайте, ублюдки. Это ваш единственный шанс нанести удар по главе Братвы.
Тени начинают двигаться, и группа за группой они выползают на улицу. Рейзор, один из старших, подходит ко мне.
— Почему ты здесь, брат?
На моем лице расплывается безжалостная ухмылка.
— Я надеялся, что ты настроен на драку.
Он усмехается, затем качает головой.
— Не, чувак. Мне не нужно, чтобы Братва взрывала мой район.
— Извини, чувак , — передразниваю я его, подходя ближе. — Я не спрашивал. — Я замахиваюсь и бью его прямо в челюсть, чтобы разозлить.
Рейзор отшатывается и старается устоять на ногах, и, смеясь, сплевывает кровь на дорогу. Он указывает на группу своих людей.
— Дайте этому человеку ту взбучку, которую он хочет.
Наконец-то, блять.
Когда первый парень оказывается на расстоянии вытянутой руки, я двигаюсь вперед. Без каких-либо усилий я блокирую его удар и, схватив его за руку, перебрасываю его через плечо, затем ударяю ногой по его локтю. Удовлетворяющий звук ломающейся пополам кости достигает моих ушей.
Не могу поверить, что она ушла. После последних двух дней, когда я наконец-то полюбил ее, я думал, что она передумает и останется.