Ну, я полагаю, что это у меня сейчас все хорошо.
Однако я не планирую тратить все эти деньги — не больше, чем это абсолютно необходимо. Перед тем как лететь сюда, я сняла достаточно денег, чтобы хватило надолго.
Все мои жертвы — мужчины, и у большинства из них имена унисекс, что облегчает мне выдавать себя за них. Я также спала почти с каждым из них. С некоторыми... я не очень хотела, и моя кожа ползла от каждого прикосновения. Но это было необходимо, чтобы взять то, что мне нужно.
У меня нет навыков, чтобы сделать это через Интернет, поэтому старый добрый способ — мой единственный метод. И чтобы подобраться достаточно близко, чтобы получить их личную информацию, они должны отвезти меня домой.
Я могла бы найти работу, но это означало бы либо украсть личность мертвого человека, о смерти которого никто не знает, либо использовать свое настоящее имя, а от обоих вариантов мне хочется блевать. Если быть честной, то кража чужих жизней, с самого начала, вызывает у меня желание умереть.
Я дерьмовый человек, без сомнения. Но я и не социопатка. Мне не хватает эмпатии, и я не испытываю чувства вины.
Тем не менее, никто не может знать, где я. Кто я.
Так что нет, я не могу спать по ночам и не смотрю на себя в зеркало.
Но я делаю то, что могу — единственное, что я умею делать, чтобы выжить.
Бармен возвращается с моей водкой и Спрайтом, наливает мне и бросает на меня недовольный взгляд.
— Как тебя зовут? — спрашиваю я, потягивая свой напиток и мгновенно улыбаясь. Для человека, который, похоже, не верит мне, он сделал напиток ужасно крепким.
Что меня радует, учитывая, что это единственный напиток, который я планирую купить. Я не могу рисковать опьянеть. Не тогда, когда я работаю сегодня вечером и мне нужно быть во всеоружии.
Хотя я приехала сюда не только работать, но и праздновать. Тест на беременность показал отрицательный результат. После этого испуга я сразу же поставила внутриматочную спираль. Это стоило мне денег, которые я не хотела тратить, но это чертовски дешевле, чем ребенок. Никаких детей или месячных в обозримом будущем, и это то, что определенно нужно праздновать.
Медсестра в клинике подтвердила, что месячные, скорее всего, задерживаются из-за стресса, а также указала на несколько других проблем со здоровьем. Очевидно, у меня недостаточный вес, и то, что я почти не могу есть, конечно, не помогает.
Хотя кредитный лимит Джейми позволил бы мне купить совершенно новую машину, если бы я захотела, я не могу заставить себя купить больше, чем мне сейчас необходимо. Как только я ухожу из заведения, я никогда больше не пользуюсь их картой, на случай, если они узнают, кто я, и вызовут полицию, чтобы разыскать меня. Не знаю, возможно это или нет, но моя паранойя не позволяет мне иначе.
— У меня занят бар, — отвечает он. Я оглядываю бар в обе стороны, не замечая ни души. Сейчас час дня в четверг. Этот бар — дерьмо, и, очевидно, отношение бармена ничуть не лучше, чем устаревший декор.
— Я тебе действительно не нравлюсь. Почему?
— От тебя исходят флюиды дикой собаки.
Мой рот раскрывается, прежде чем из моего горла вырывается приступ шокированного смеха.
— Дикая собака? — недоверчиво повторяю я. Это настолько верно, что я даже не могу обидеться. Я опираюсь подбородком на руку, на моем лице появляется ухмылка. — Рассказывай.
Он опирается обеими руками на стойку и наклоняется.
— Ты деструктивная и неконтролируемая.
— Ты, должно быть, психолог, — сухо отвечаю я.
— Я просто узнаю проблемы, когда вижу их.
Я поджимаю губы, а затем пожимаю плечами, делая еще один глоток, вместо того чтобы дать ему ответ. Все равно не ошиблась.
Он смотрит на меня, ожидая ответа. Когда я делаю еще глоток, глядя ему прямо в глаза, он кивает, словно подтверждая что-то для себя.
— Ты напугана. Это делает тебя опасной, — заканчивает он. Мое выражение лица опускается, и, подтвердив это, он щелкает языком, медленно убирает руки с барной стойки и уходит.
Полагаю, чтобы пообщаться с призраками, раз уж здесь до сих пор никого нет.
Или, по крайней мере, я так думала.
— Разве ты не знала? В наши дни выпивка идет в комплекте с бесплатной терапией.
Глубокий, акцентированный голос из-за моей спины поражает, хотя это не знакомый австралийский акцент, который я привыкла слышать. Я подпрыгиваю, поворачиваюсь на барном стуле и бросаю один взгляд, затем сразу же поворачиваюсь обратно.
— Нет. Я могу забеременеть, просто глядя на тебя. Уходи.
Он ворчит.