Но больше всего меня интересовала Кайя, и когда она улыбнулась мне, это сразу же вызвало прилив надежды в моей груди. Конечно, женщина должна быть более чем слегка заинтересована во мне, чтобы поцеловать меня в ответ так, как она поцеловала меня вчера. Моя голова была похожа на большой воздушный шар, наполненный всевозможными возвышенными идеями. Если бы я правильно разыграл свои карты, я мог бы убедить ее выйти за меня замуж, как ее подруга Кристина вышла замуж за Боулдера, а затем… ах, мысль о долгой страстной брачной ночи с Кайей Джанае заставила меня ухмыльнуться, как дурака.
— Чему ты улыбаешься? — хрипло спросил Магни, и на секунду я испугался, что Кайя донесла на меня, потому что он вошел прямо в мое личное пространство. К счастью, он просто прижался своей грудью к моей и похлопал меня по плечу в мужественном приветствии.
— Я просто в целом счастливый человек, — сказал я. Это был лучший ответ, чем сказать ему, что я улыбаюсь, потому что представляю себя занимающимся сексом с Кайей.
— Это так? Что ж, уверен, мы сможем исправить это расстройство личности. — Он пожал плечами. — Я слышал, вы двое вчера уже начали обсуждать будущее школы?
— Мы не дошли до этого, но это на повестке дня на сегодня, — сказала Кайя своим глубоким приятным голосом, в котором каждое слово ощущалось как ласка. Она подошла к нам. — Мы должны составить расписание для детей и утвердить его с Перл и Ханом.
— Боюсь, что Перл вернулась на Родину, так что, пока она не вернется, последнее слово будет за моим братом, — пояснил Магни.
Мы перешли в классную комнату, где стояли штабелями коробки, и Магни вскрыл одну из них.
— Припасы прибыли, так что я очень надеюсь, что вы двое сможете поговорить и распаковать вещи одновременно. — Он напрягся. — Что это, черт возьми, такое? — спросил он, и я подошел посмотреть.
Взяв одной рукой розовую подушку, а другой — фиолетовую в форме сердца, я покачал головой.
— Черт! Они как-то перепутали поставки.
Кайя оглянулась.
— Ах, мои подушки. Замечательно, просто оставьте их в коробках, пока мы не распакуем коврики для уютного уголка.
Брови Магни сошлись на переносице, когда он повернулся ко мне и спросил:
— Что, черт возьми, такое уютный уголок?
Но я был так же невежественен, как и он.
— Мы используем подушки для утреннего ритуала сбора и спокойного чтения, — объяснила Кайя.
— Дети могут читать на своих стульях, — заметил я и снова засунул мягкие подушки в коробку.
— Да, если они так предпочитают, но подушки пользуются популярностью; и кроме того, — продолжила она, — они также нужны ученикам, когда они медитируют и массируют друг друга.
Мы с Магни на секунду замолчали, прежде чем я спросил:
— Когда ты говоришь — массаж, что именно ты имеешь в виду?
— Ну, обычно это нежное растирание спины, шеи или ног.
— Какого хрена? — спросил я, совершенно ошеломленный идиотизмом того, что она говорила. — Это школа, а не чертов спа.
— Я буду вон там. — Магни указал на стопку стульев и столов. — Вы двое разберитесь с этим.
Мы даже не смотрели на него. Вчерашние кокетливые взгляды между нами сменились вызывающими взглядами и нарастающим напряжением.
— Смотри, — сказал я и поднял ладони. — Очевидно, что мы делаем все по-другому, так почему бы тебе просто не рассказать мне, к чему привыкли мамкины дети, и я включу это в свою учебную программу, насколько смогу.
— Не называй детей «мамкиными детьми». Они — жители Родины. И это не твоя учебная программа, а моя, — ее приятный голос утратил свою магию, когда стал немного пронзительным.
— И отчасти моя, так как я буду здесь главным наставником, — спокойно сообщил я ей.
— Кем ты будешь? — спросила Кайя резким тоном. — Я почти уверена, что меня выбрали главным учителем.
— Вы оба за главного, — крикнул нам Магни из угла, и мы повернулись к нему.
— Нееет, — сказал я медленно и протяжно. — Мне сказали, что у меня будет помощник, и что мамаша… извини, жительница Родины… поможет с учебным планом. — Я указал на нее. — Это, должно быть, ты.
Кайя постукивала ногой.
— Тогда ты был дезинформирован, потому что я здесь не просто на неделю, я здесь, чтобы учить детей. Я их учитель!