— Рассказывай. Твою мать. — я уже рычал как зверь. Не мог я расслабиться, фантазия рисовала яркие картинки. Ярки и развратные.
— Тише… В общем, был у малой и вообще у всех старших групп экзамен по танцам в студии или как там отчетное выступление. Вот Богданова и решила после него сводить своих учениц в ночной клуб. Отметить. Вот и выцепила тогда нашего Янчика с «Фараоном». Ян ей сначала отказал, не хотел связываться с малолетками. Но Богданова обещала контроль со стороны преподавателей студии и еще пары родителей. Ильин ерепенился, и твой Бельчонок предложила выступить у него в клубе в качестве бонуса. Ян потребовал у Богдановой продемонстрировать свои способности. После демоверсии танца на шесте, который я и оценивал вместе с Ильиным, Ян поплыл и согласился. Малышня отметила в «Фараоне» свой отчетный концерт, а на следующий день Богданова должна была отработать.
Гор начал ржать. Я смотрел на него как на безумного. Он реально довился со смеха, аж до слез с глаз.
— Гор… — одернул я друга. Я, бл*дь, и так как на иголках, а он тут еще ржет, время тянет.
— Не могу перестать. Как вспомню лицо Янчика, как он бесился, что девчонка его бортанула, так сдохнуть от смеха охота.
— Она что не пришла?
— Пришла, только не она. Другая танцовщица. Ей работа была нужно, вот Богданова её ей и подкинула. Кстати это девчонка до сих пор у Яна танцует. Только Янчик твоего Бельчонка хотел. Завела она его тогда своим танцем. Он потом еще пару раз её на работу звал, деньги зачётные предлагал, только она отказывалась всегда. До сих пор наш Янчик это вспоминает и бесится.
Тут я тоже заржал. Зная Ильина, я мог с легкостью представить, как он рвал и метал из-за выходки Бельчонка. Зуб даю, он уже подсчитывал прибыль, которую заработает, вот только обломалось. Бельчонок обломала.
Обсуждая Яна, мы и доехали до фитнес-центра. Гор таскал железо, я лупил грушу. Спускал пар. Час колошматил.
Полегчала? Вроде.
Хотя бы хахалей Богдановой перестал десятками считать. Остановился на трех, если больше, то… Хер его знает что. Мне даже эта цифра сверлила череп и варила всё нутро. Ну не мог я без напряга представить моего Бельчонка с другими парнями. Допёр наконец, что были. И не один. Догнал, что не первый у нее. Что какой-то мудило до меня целовал ее, прикасался к ее бархатной коже, держал в руках ее холодные хрупкие пальчики. Было. Факт. И этот факт неоспоримый. Возможно она даже его любила. Целовала этого ушлёпка, нежила в своих объятиях, гладила его плечи, руки… Сука.
Грудину рвет. Хочу выбить эту гадость из себя, не выходит. Зверею только от мысли. Раньше меня это не трогало. Волновал только секс и там, возможно, Богданова еще никому не принадлежала. Но, бл*ть, это «возможно». Предохранители горят. Трясёт, ломает всего. Херня какая-та со мной творится. Словно кровь из меня всю выкачали и залили в вены тягучий яд, который убивает меня изнутри, жжет кожу, плавит внутренности. Вымыть бы его из себя, но не выходит. После душа свеж, но по-прежнему отравлен.
Глава 14
Катя
Ренат: Круассан или корзиночка с кремом?
Не знаю. Не уверена, что вообще что-то хочу. Какая-то апатия или просто усталость. Не физическая, а эмоциональная. Я выжата, потрёпана, потеряна.
«Сложный день, напряженный» — успокаиваю я сама себя. Да у меня каждый день напряженный с тех пор, как в моей жизни появился Ветров. Мозг напряженно работал 24/7: прокручивает события дня и не только сегодняшнего, строит планы, выдвигает гипотезы и догадки. Тело тоже работает на износ: сердце отбивает чечётку нон-стопом, легкие постоянно сбиваются с ритма, мышцы каменеют, теряют эластичность, конечности дрожат слабеют. И это все усиливается раз в десять, когда Рома рядом, когда я ощущаю его взгляд на себе, когда чувствую его запах, осязаю его прикосновения. Нервы как электрические провода под постоянным напряжением. Хочется выключить свет и отключиться.
Но нет времени. Впереди еще репетиция с группой (соревнования в пятницу) и тренировка по волейболу. А потом в общагу и спать.
Я: Двойной эспрессо.
Ренат: Ок. Устала?
Я: Немного.