мокрую землю.
Черт бы побрал мою неуклюжесть. Мне не хватало необходимого терпения для
грации, проявляемой такими, как Зайна Миттал.
На этот раз я не стала спрашивать Милана, могу ли я принять участие в фотосессии
после церемонии или пройти вместе со свадебной компанией на прием. Времени на то, чтобы принять душ, переодеться и посетить ужин, не хватало. Волнение по поводу
женитьбы моего единственного брата давно прошло после дневных отказов и
последнего разочарования. В данный момент я просто хотела не мешать.
Я написала своей лучшей подруге, Джордан, чтобы рассказать ей о случившемся и
позволить ей сообщить новость моей семье. Обе наши семьи были родом из Сэндс-
10Beti (в пер. с хинди) - дочка
Пойнта, на Лонг-Айленде, где обитали самые богатых из всех богатых. Амит Миттал, мой papa, был известным пластическим хирургом, и проводил манипуляции с частями
тела, которые богачи считали неприемлемыми. Отец Джордан был публицистом, который занимался пресс-релизами и поддерживал общественный имидж нью-йоркских знаменитостей. Его PR-компания занималась самыми разными скандалами –
от утечки очередного секс-видео знаменитостей до женатых звезд, застуканных со
спущенными штанами на лодыжках.
Когда семья Джордан переехала в соседний дом, это была «дружба с первого
взгляда» для нас с ней и наших отцов. Ее семья автоматически получала приглашения
на наши отдыхи, в основном потому, что Джордан была не такой бунтаркой, и мама
надеялась, что она окажет на меня хорошее влияние. По этой причине и Милан, и
мама обожали Джордан.
Джордан знала, что произошло на церемонии, и посоветовала держаться подальше от
моего брата, пока он не остынет. Я с тяжелым сердцем согласилась и вернулась домой
для того, чтобы переодеться в простое голубое платье.
Чтобы вернуться в это претенциозное заведение, мне потребовалась вся моя сила
воли. Огромные цветочные композиции и скатерти цвета слоновой кости с нежно-голубыми салфетками красиво украшали бальный зал. Голубые дельфиниумы и
анемоны проглядывали сквозь большие букеты белых гортензий. Белые и синие
прожекторы служили точечными светильниками для каждой колонны в зале, придавая
им волшебное сияние.
Джордан наступала мне на пятки и следовала за мной до бара, не позволяя мне
отвлечься, пока бушевали мои эмоции. В ожидании бармена, я рассматривала
присутствующих гостей. Кузены были у фотобудки. Родители общались с тетушками, они же местные сплетницы. А Милан... черт… Милан шел прямо ко мне. Я знала, что
он все еще был в ярости из-за того, что я испортила и дневной, и вечерний наряды. К
счастью, у меня был буфер.
— Джордан! Пия! - Далия вывела меня из ступора, крепко обняв. — Вам весело, народ?
— Конечно. - ответили мы в унисон, пока я обнимала в ответ свою новую невестку.
Я быстро отстранилась, заметив напряженную позу брата рядом с Далией. На его
лице было написано хмурое выражение, хотя я надеялась, что открытый бар смягчит
его.
— Напитки? - спросила я. — Шампанское для молодоженов, пожалуйста, - обратилась
к бармену, не дожидаясь их ответа.
— Ты так прекрасно выглядишь, Пия.
— Это я должна тебе говорить.
Я лучезарно улыбнулась Далии. Это новое пополнение в нашей семье было
единственным, кто относился ко мне подобным образом. Далия была глотком свежего
воздуха. В свадебном платье цвета слоновой кости от нее было не оторвать глаз.
Визажист сотворил чудо, доведя до совершенства мелкие дефекты ее темно-золотистой кожи. Длинные темные волосы были собраны наполовину наверх с
помощью заколок, украшенных драгоценными камнями.
— Как насчет вас, ребята? Веселитесь?
Милан издал ворчливый звук.
— Учитывая все, что произошло сегодня, мы делаем все возможное.
Я подавила желание закатить глаза. Милан вел себя так, словно все происходящее
касалось только его. Джордан неловко кашлянула, ненавидя разногласия больше, чем
papa. Далия также знала о драме, которая разыгралась ранее. Вместо того, чтобы и
дальше зацикливаться на моем унижении, она пропустила его мимо ушей.