Звонит мобильный. Не хочу его брать, уверена, что это кто-то из “коллег”, хотят обговорить план захвата мирового бизнеса.
Мельком смотрю на дисплей - “Мама”. Внутри все оборвалось, никогда просто так, справиться о моем здоровье, она не звонила.
- Мама, что-то случилось? - внутри волнение, граничащее с паникой. - С бабушкой что-то?
- Нет, с дочкой моей что-то приключилось. Мы из тебя человека делали, все силы прикладывали, - мать начинает повышать голос, - Лешка все силы тратил, чтобы ее в люди вывести. А она хвост подняла и кабеля нового нашла.
Ненавижу, когда обо мне в третьем лице говорят.
- Наш прострел везде успел, а я его недооценивала. Молодец Лешка, ничего не скажешь. Мам, у него роман с Ингой.
Не успеваю договорить.
- Конечно, от тебя любой нормальный завоет, ты себя в зеркало видела - сплошная серая туча. Вечно всем недовольна, ухаживать за собой не умеешь. Кому это понравится, вот он для услады глаз и пошел налево. Не грех это, дочка. А вот семью разрушать - совсем другое дело. Вы созданы друг для друга, пооптисаться уже должны.
- Мам, услышь меня, пожалуйста. Я несчастлива с этим мужчиной. Вернусь домой, подам на развод, - знаю, что говорю с воздухом. Интересно, что Лешка уже принес маме, что она со мной таким тоном разговаривает.
- Что ты знаешь о счастье? Дура ты, Лилька. Он тебя обеспечивает, квартира у вас есть, машина, работать ты толком никогда не работала. Что тебе еще надо? Ты где жить собираешься, из квартирки он тебя быстро турнет? На свою библиотекарскую зарплату не пошикуешь. И ко мне не надо с вещами приходить, создала семью - живи, придумала тут - любит-не любит. Поняла меня?
Смотрю на Маринку, кажется, она такого “прекрасного” диалога даже в театре не слышала. Показывает мне, прикрыть рукой трубку.
- Да нахер ты это все слушаешь? Она же манипулирует тобой!
Я понимающе киваю головой, а что еще тут скажешь?
- Мам, я тебя услышала. Приеду, тогда поговорим, - стараюсь свернуть эту беседу.
- Приедешь одна, прокляну!
И бросила трубку. Вот так поездка, изо всех щелей все прекрасное полезло.
Маринка заводит машину. Смотрит на меня в зеркало заднего вида.
- Ты как? - вижу, что ей неприятно, оттого, что она стала свидетелем нашего разговора.
- Нормально, - голос дрогнул.
Я так долго отращиваю внутреннюю броню, по моим ощущением, она должна быть крепкой, как сталь, а на деле - яичная скорлупа.
Едем молча. Об меня снова вытерли ноги, еще и самый родной человек, как будто предательства в детстве было мало.
- Лиль, ты просто обязана сегодня произвести фурор! Мы сделаем из тебя самую красивую женщину. И мать свою не слушай, глазам верь, - протягивает зеркало.- Посмотри!
- Какой-то страшный сон. Хочу проснуться лет семь назад. Чтобы никогда не видеть Лешку, не отдавать столько сил, чтобы впустую налаживать отношения с мамой. И производить фурор не хочу. Мне это не свойственно. Я серая библиотечная мышь. Это мой диагноз.
- Так, веселая у вас семейка. Лиль, ты нормальная, не надо в жертву впадать. Надери им задницы, стань счастливой без этого куска дерьма. Ладно, поехали. У нас не так много времени.
Едем минут десять. Останавливаемся около частного двухэтажного дома.
- Идем, - Маринка выходит из машины. - Кир не говорил, какой у нас дресс код - вечернее, офис или просто чтобы нарядненько?
- Не знаю.
Она быстро клацает по телефону. Нарядненько нужно.
Заходим в дом, обращаю внимание на обувь, кажется, здесь живет сороконожка.
- Девочки, привет! - Маринка обращается к кому-то, я их еще не вижу, но слышу разномастные женские голоса. - У нас есть задача - из красивой девушки сделать просто сногсшибательную. Нужно одного козлину наказать. Без вульгарщины.
Прохожу в комнату, около десяти девушек расселись по комнате, девушки- “Трио рыбки”, которых я видела в первый приезд, тоже здесь.
- Наказать козлину - это наше любимое занятие, - засмеялась кто-то из девчонок. - Вот на вешалке все наряды. На размер внимание не обращай, у нас Машка - золотые руки, быстро по тебе подгонит.