– Хочешь сказать, что у нас нет своего мнения? – спрашивает Ник, подбрасывая палочки.
– Хочу сказать, что вы должны играть музыку, а не быть марионетками Джейка. Личное не должно влиять на музыку.
– Мы пытаемся играть, но ты путаешь аккорды и сбиваешься с ритма, фронтмен, – Джейк делает издевательский акцент на последнем слове, и это заставляет Оливера рассмеяться.
– Так вот что тебя на самом деле задевает, да? Хочешь полностью забрать лидерство в группе, везде нужно быть первым. Ты ведь не можешь иначе.
– У тебя что, месячные? – усмехнувшись, Джейк качает головой. – Выдохни, Олли.
– Я хочу, чтобы мы попали на фестиваль, – говорит Рэм. – Мне плевать, из-за чего вы двое меряетесь яйцами, но вы должны взять себя в руки. Каждый раз какие-то неприятности, то отец Ника слетает с катушек, то Олли встречается со стервой, из-за которой пропускает репетиции, теперь этот конфликт между вами, то Микки рисует что-то уродливое на обложки наших песен.
Вскинув брови, я тяжело сглатываю, но даже не думаю лезть Рэму под горячую руку.
– Извини, Микки, ты рисуешь красивые обложки, просто у меня настроение задеть всех. С меня хватит, либо мы играем, либо я прямо сейчас позвоню в Мунлайт и скажу, что мы не будем там выступать в следующем месяце. Решение за вами.
Вытащив сигарету из пачки, Рэм закуривает и, прищурившись, смотрит на парней в ожидании ответа.
– Для начала предлагаю убить моего отца, а потом разберемся с более тяжелыми проблемами, – бросает Ник. – Закопаем его в лесу Робин Гуд Хиллс, все равно после убийства детей в девяносто третьем году туда никто не заходит.
Парни усмехаются и вместе с нелепой шуткой Ника напряжение медленно спадает. Они начинают играть заново и получается намного лучше. А я решаю для себя, что в ближайшее время больше не сунусь на репетиции Норд. Несмотря на то, что разлад в группе начался еще в начале учебного года и все вело к крупному скандалу, но произошедшее на вечеринке лишь обострило ситуацию.
После окончания репетиции я беру скейт и первее всех выхожу из гаража, почти бегу от дома Рэма, напряженной атмосферы между парнями и нашей неловкости с Оливером.
– Микки, постой!
Я оборачиваюсь. Ник взмахивает рукой и трусцой бежит ко мне по подъездной дорожке. Остановившись напротив, он выглядит серьезным и даже взволнованным.
– Ты говорила с Бэйли?
– Да, мы переписывались около часа назад.
– Она… – Прикусив губу, он растерянно пожимает плечами, словно не может подобрать слов. – Она злится на меня, да?
– За что она должна злиться?
– Черт. Не знаю. Хотя она вечно на меня злится. – Усмехнувшись, Ник проводит пальцами по волосам. – Из-за моего желания с футболкой или из-за чего-нибудь еще.
Потоптавшись на месте, я раздумываю над тем, что сказать. Не уверена, что имею право разбалтывать о том, что Бэйли порвала с парнем, ей бы точно это не понравилось. Взгляд синих глаз Ника буквально впивается в мое лицо, он словно проходит сложный квест и ищет подсказку, которая поможет ему выйти из комнаты.
– Она не отвечает на звонки и сообщения. Вчера она обняла меня, а затем испарилась, словно я сам себе это все придумал. У меня уже крыша едет. – Протянув руки, Ник обхватывает меня за плечи и легонько встряхивает. – Пожалуйста, Микки, дай мне хоть какую-нибудь информацию. Мне нравится Бэйли. Она мне реально нравится, понимаешь?
Может, фраза «Она мне реально нравится» из уст большинства парней звучит как нечто незначительное, но для Ника Ровера, который никогда не был в серьезных отношениях и не хотел их, это звучит как нечто глобальное и громкое. Он может говорить о свадьбе и любви, но всегда в виде шутки. Но говорить о чувствах всерьез? Да ни за что на свете.
– Это самая романтичная фраза, которую я когда-либо слышала от тебя.
– Если не скажешь мне хоть что-нибудь, я побью Джейка.
– Хорошо, только не сильно.
– Ты какая-то неправильная, ты должна хоть немного переживать за него, разве нет?
– Просто знаю, что ты не станешь его бить.