Схватив девицу за руку, Вадим потащил ее в сторону реки. Вернее, он больше хотел попасть в привычную для нее атмосферу, и уже тогда говорить. Как бы она не старалась упираться, ничего не выходило. Пусть она ведьма, пусть потомственная, но в первую очередь она — девушка. Хрупкая и ранимая.
Тонкая грань между лесом и деревней равнялась пяти шагам от берега реки, уводящая глубже в лес. Стоило отойти подальше, и Яга вновь вернула прежний вид. Бледная, да седая, но не менее привлекательная. Уставший взгляд говорил о том, что она не такая уж и сильная духом. От плохого устаешь, но не так.
— А теперь рассказывай! И не вздумай уходить от ответа! — проговорил Вадим, усаживаясь на пень. — Почему ты не хочешь принимать приглашение в их царство? На то должны быть причины!
— Они лгут! Пытаются запутать тебя! Ты разве не понимаешь⁈ Он говорил тебе о том, что Кощей отказался от них? Говорил⁈
— Откуда…
— Говорил⁈ — крикнула Яга, ступив ближе к Вадиму.
— Да, говорил!
— И думаешь, что после этого я поверю в их честность? Кощей пойдет на все, лишь бы сгубить того, кто может сгубить его! Однажды Дурман и Дрема сгубили уже княжича… Заманили его, усыпили и… обезглавили. Ты думаешь, что я смирюсь, если… если Кощей… я же… он…
Растерянная Яга смотрела куда-то в пустоту, в то время, как Вадим наконец-то понял ее намерения уберечь его от всех. Выдохнув, он провел руками по лицу и кивнул:
— Не можем войной, пойдем демократией! Да?
— Как?
— Увидишь! Пойдем к Мише, нужна будет его помощь.
Глава 12. Призрачный пир
Еще только подходя к деревне, Вадим удивился тому, что кругом было слишком тихо. Слишком. Также как и в царстве Дурмана… От одной только мысли по спине княжича пробежали мурашки. Он отпустил руку Яги, которую все это время крепко держал в своей, сказал, что не нравится ему эта тишина и поспешил к дому Миши. Все так, как и было, когда они уходили, только… нет того рокота и дыхания жизни. Ни единого дуновения, ни единого звука. Обернувшись на Ядвигу, которая шла неторопливо, опасливо глядя по сторонам и то и дело прислушивалась. Но не слышались звуки. Все замерло. Заснуло на какое-то время, а может быть и навечно… Страх за друзей закрался в самую душу.
Бросившись к дверям избы, Вадим распахнул ее и вздрогнул: Миша с женой стояли, друг напротив друга, словно что-то обсуждали, а после… застыли. Заснули, но вот так вот… стоя, на ходу. Девчонки, обнявшись сидели на печи, прикрыв глаза. Они крепко спали, но маленького Ванюшки не видать. Не мог же он сбежать куда-то один? Пройдя по избе, Вадим вернулся к Мише, похлопал того по плечу, но безуспешно. Крепкий сон застлал всю деревню. Все и каждого. Но как вывести их из транса знала, наверное, только Яга. Пройдя к печи, Вадим осторожно отодвинул девочек от самого края, чтобы, когда проснуться не упали и собирался уходить, когда услышал злобное рычание. Он сразу же заглянул за печь и усмехнулся, увидев там маленький шипящий комок. Медвежонок принюхивался, шипел, делал шаг вперед, но потом отступал назад.
— Ты чего… не обижу я тебя! Иди сюда… тебе нельзя тут одному оставаться. Понимаешь меня?
Яга еле устояла на ногах, увидев друзей в таком состоянии. Она подбежала к Мише, потом к его жене, затем к девочкам и наконец-то остановилась рядом с Вадимом. На ее лице читалось смятение, смешанное с болью. Она винила себя во всем, но княжич намеревался переубедить ее. Не успел, потому что Яга увидела медвежонка и наклонилась, заманивая его к себе в объятия. К ней он с радостью вышел. Лишь потом Вадим заметил легкую дрожь, которая не давала малышу вздохнуть. Ему было страшно, и княжич почувствовал некую неприязнь в первую очередь к самому себе. Он не сумел помочь, а только наворотил еще больших бед. Взглянув на Ягу, Вадим с неким, равнодушием, спросил:
— Это возможно исправить?