Ну да Миронега то уже не волновало. Спину вот потянул, то да, заныла, проклятая. Облачившись в сухое и тихо подозвав в темноте лесной поляны Савраску, бортник в первых отблесках рассвета поскакал домой. Именно затерявшуюся меж лесом и рекой пасеку он и считал своим единственным
[1] Весь — здесь поселение. [2] Братаничи — племянники. [3] Щегла — мачта.
Глава IV. Неслуха
Марфа небрежным жестом откинула назад заброшенный ветром на плечи убрус[1], покатала в пальчиках обнимающие шею горошины огненного янтаря, тряхнула кольцами-заушницами, тонкие колечки приятно звякнули. Княжна довольно улыбнулась, прищурив кошачьи глазки. «Ну, хороша же, хороша?» — вопросительно посмотрела Марфа на брата.
— Да хороша, хороша, кто ж спорит, — вслух охотно отозвался Изяслав, — только попадет нам с тобой от Глеба, ой, попадет. А мне первому достанется. Виданное ли дело, девку на княжий сход везти. И что братья двоюродные скажут?
— Я тихо буду себя вести, в уголочек забьюсь и хмельного пить не стану, — просительно сложила Марфа ладошки.
Изяслав неодобрительно покачал головой.
— Какой уголочек? Никто тебя на пир не пустит, и не надейся, так, на расписные лодьи поглядеть да как в охапку вои бороться станут, да и то, срамно, Марфуша, дурная затея. Может, пока не поздно, назад повернешь? Вон, Вячко тебя проводит.
— Да как это домой, коли мы уж почти доехали! — вскрикнула Марфа, от чего ее лошадка тревожно дернула ушами и недовольно фыркнула. — Ну, миленький, ну, Изяславушка, я ж только на жениха одним глазочком взгляну и сразу назад, — ласково погладила княжна растревоженную кобылу.
— Чего на него глядеть, чай, не гривна серебряная, — отмахнулся Изяслав, хмуря вороные брови.
— А вдруг он там какой кривой или ликом дурен, — Марфа снова умоляюще заглянула брату в очи, — а вы уж сговоритесь.
— Да не все ли равно, не девка же, то для мужа доброго и не надобно.
— Стало быть, урод? — забеспокоилась Марфа, заерзав в седле.
— Чего ж урод, ладный малый. Слово даю, али ты моему слову не веришь? — черная бровь чуть приподнялась.
— Верю, — вздохнула Марфа, — только тебе и Вячко рябой — ладный малый, нешто тебе верить можно.