Эй, леди, да ты написала книгу об эгоизме.
Хотя на этот раз она не совсем неправа. Я думала о том же самом с тех пор, как приехала в Авалон-Бэй. Ну и что, что близняшки ездят в дневной лагерь, а у папы и Нии работа? Они по-прежнему ужинают вместе каждый будний вечер, не так ли? Неужели так трудно пригласить меня присоединиться к ним?
С другой стороны, когда озлобленная бывшая ее мужа называет ее «его медсестрой», возможно, понятно, почему Ния не хочет, чтобы дочь этой озлобленной женщины приходила в ее дом. Комментарии по поводу «медсестры» тоже меня раздражают, тем более что это полная чушь. Ния никогда не была папиной медсестрой. Она была его физиотерапевтом после того, как он попал в автомобильную аварию вскоре после развода с мамой. Ему требовалась операция из-за разрыва бицепса, а Ния отвечала за его реабилитацию. Вот так они встретились и полюбили друг друга.
– Мам, мне пора идти, – говорю я, сытая по горло всем этим разговором. – Бабуля ждет, когда я отвезу ее домой.
На самом деле бабушка увлечена разговором с Маккензи, они обе наклоняются вперед, оживленные обсуждением какой-то темы.
– Хорошо, милая. Увидимся в следующем месяце.
– Не могу дождаться.
Я совершенно вымотана, когда возвращаюсь к столу. Разговаривая с мамой, я всегда чувствую себя так, словно только что поучаствовала в войне. Бабушка смотрит на меня с проблеском беспокойства.
– Все в порядке?
– Все хорошо, – вру я. Ведь я всегда так делаю. Нацепляю солнечные улыбки и притворяюсь, будто нападки на мою внешность, на моего отца, на всю мою жизнь не оказывают на меня никакого влияния.
– Я как раз говорила твоей бабушке, что сегодня вечером у меня дома будет костер, – произносит Маккензи, одаривая меня теплой улыбкой. – Приглашаю в гости парочку друзей. Не хотите ли присоединиться?
Мой первый порыв – вежливо откланяться и сказать «спасибо, но я занята». Мне так неловко с незнакомцами. Но потом мне приходит в голову, что парень Маккензи дружит с Тейтом. А это значит, что он может там быть. Следовательно, я, возможно, смогу набраться смелости, чтобы… что?
Наверное, пригласить его на свидание. Сделать ему предложение.
Сорвать с себя одежду и приказать ему перевернуть мой мир.
Ладно, может, не последнее. Но я вернулась в город уже неделю назад, и Тейт – единственный парень, который заставляет мое сердце биться чаще. Я чувствую, что пожалею, если хотя бы не попытаюсь перестать болтать и не попрошу его потусоваться вместе. И полагаю, лучшего времени, чем сегодняшний вечер, просто нет.
Глава 7
Кэсси
i_002.jpg
Близнецы Хартли живут в пляжном домике на сваях с огромным передним крыльцом, поблизости никаких соседей. Он совсем не похож на дом моих бабушки и дедушки, который был построен пару десятилетий назад и имел более современный вид. Этот дом выглядит так, словно принадлежал чьей-то семье лет сто. Старый, немного хаотичный и источающий очарование, свидетельство времени и грубой ласки стихий. Однако крыша выглядит новой, а крытое крыльцо явно недавно покрасили – очевидно, ребята делают ремонт.
Входная дверь громко скрипит, когда Маккензи открывает ее, чтобы впустить меня.
– Привет! – Похоже, она рада меня видеть. – Ты пришла!
– Спасибо, что пригласила. – Я неловко тереблю шлевки своих джинсовых шорт. Несмотря на упреки матери, на мне укороченная футболка, из-под которой видна полоска живота, и черные шлепанцы, которые Маккензи велит мне не снимать.
– Мы идем на задний двор, – говорит она, ведя меня через гостиную и кухню в стиле кантри к стеклянным раздвижным дверям.
На заднем дворе массивная терраса с видом на океан и винтовой деревянной лестницей, спускающейся прямо к песку. Один только вид стоит миллион долларов, и мои брови взлетают вверх, когда мы выходим на террасу.
– Ого, – замечаю я. – Вид просто офигеть. Я удивлена, что застройщики не попытались прибрать это место к рукам. И построить тут какой-нибудь кондоминиум или что-то в этом роде.