Обида, пусть и притупилась временем, но все же жгла. Все пролитые ей когда-то слезы оставили на сердце невидимые шрамы. А горечь… Та просто выедала изнутри, хоть Марьяна была уверена, что все забыто.
Что ж…Людям свойственно ошибаться.
Мара смогла вздохнуть с облегчением только тогда, когда каждый документ был подписан. А это означало окончание встречи, и она могла наконец уйти отсюда. Уйти подальше от него, чтобы восстановить утраченное душевное равновесие.
— Благодарю вас. Уверена, вы не пожалеете о принятом решении. — Чуть более торопливо, чем надо, закончила девушка, и, попрощавшись, направилась к выходу.
— Задержитесь, Марьяна… Викторовна, — с паузой окликнул ее Дамир, пересекая ее практически побег. — Мне бы хотелось обсудить с вами … пару деталей. Не откажете мне в этой блажи?
От его насмешки и двусмысленных намеков захотелось взорваться. Наорать. Ударить, возможно.
Но она всего лишь обернулась и вежливо кивнула.
— Конечно. Что вас интересует?
— Мне бы хотелось поговорить о незначительных деталях, и в юристах и консультантах уже нет нужды. Отпустим их? — вроде и без подковырки спросил, но она-то знала, что это не так. Его взгляд. Он явно был с вызовом. Осмелится ли она? Не побоится ли?
Марьяна это понимала. Научилась этим играм.
Также и знала, что весомого повода отказаться, чтобы не выглядело это подозрительно, не было.
— Олег, спасибо тебе. Ты можешь идти. — Не прерывая зрительного контакта с Дамиром, спокойно сказала она. И вновь Мара смогла уловить удивление. Но не только: там еще был отчетливый азарт.
— Роман, ты тоже свободен. — Точно так же смотря исключительно на нее, лениво бросил он своему помощнику.
Пока эти двое покидали комнату, Марьяна неторопливо подошла к столу, и уселась напротив Дамира. Так, чтобы он не мог ее застать врасплох. Чтобы точно видеть его и знать о действиях. Неожиданности ей были не нужны.
— Что же вас интересует? — теперь не стала скрывать она своей насмешки, чуть откидываясь на спинку стула.
— А с каких пор мы на «вы»? — парировал Дамир. — Мне кажется, мы были достаточно… близки, чтобы переступить эту грань.
— Серьезно? — она позволила себе только поднять брови. — Странно, не могу вспомнить такого.
— Неужели? Я был бы не против освежить память.
— Как мило. Только вот я… — сделав паузу, Марьяна чуть наклонилась вперед, искушающе провела языком по губам, которые, она точно знала, всегда возбуждали его, и абсолютно равнодушно добавила: — Этого не хочу. Мне не интересно это. Посему я покидаю вас, если других, более интересных мне предложений у вас нет.
И вновь встала. У самой двери ее опять настиг его голос.
— Солнце, ты мне вызов бросаешь.
— Я? — она оглянулась, — Дамир, ты по-прежнему слишком высокого о себе мнения. Я ничего не бросала. Я лишь отказалась от твоего, весьма сомнительного кстати, предложения. Ни больше, ни меньше.
— Я ведь и переубедить тебя могу. Раньше, чтобы сменить твой гнев на очень даже громкие стоны страсти, мне требовалось не очень много времени. — Ехидно протянул этот самый несносный, самый эгоистичный, самый ненавистный ей мужчина. И его слова, как ни крути, всколыхнули в ней поток воспоминаний. То, как Марьяна действительно страстно стонала под ним, даже если до этого и злилась. То, как порой одного поцелуя было достаточно, чтобы ей потерять голову от желания.
— Ключевое слова здесь «раньше». Да и, знаешь, вряд ли ты сможешь меня еще чем-то удивить. Ты конечно хорош, но есть и те, кто лучше тебя…
Она точно знала, что он в шоке. Не мог Дамир ожидать таких слов от нее. И Мара умело воспользовалась его секундным ступором, преодолевая спасительное расстояние до двери и выходя из конференц-зала.
И только когда отошла к лифтам, позволила себя ускорить шаги.
Подальше. Ей просто необходимо было оказаться подальше от него: такого притягательного со своими желтыми глазами на мужественном лице, окруженными средней длины черными волосами, тягучими интонациями голоса и великолепно подкаченным телом, которое она когда-то исследовала во всех подробностях. И не желала она больше видеть этих чуть резких черт лица с легкой щетиной, которая его только украшала, этих очерченных искушающих губ, которые свели ее с ума когда-то, этого пронзительного взгляда, слишком часто преследующего ее с момента их расставания, этих сильных рук, которыми он когда-то ласкал ее тело…