Я ничего не помню с момента ударов о верхушки деревьев, и как моя голова стукнулась обо что-то твердое. Мое сознание отключилось, и барабанящий дождь разбудил меня, пытаясь утопить, пока я в бессознательном состоянии лежал на спине.
Мне каким-то образом удалось прийти в сознание, освободиться от спасательного жилета, который душил меня, и подняться на локти, чтобы определить, что, черт возьми, произошло.
Я не знаю, как оказался посреди джунглей с рваным ремнем безопасности, по-прежнему обмотанным вокруг меня. Я не знаю, как так получилось, что в один момент мы летели, а в другой — мы здесь. Но только потому, что я не мог понять это, не означало, что этого не произошло.
Молния разрезала небо над головой. Каждая вспышка освещала лес белым светом.
Здесь ничего не было.
Ни зданий, ни людей, ни признаков человечества; только безразличные деревья и лес.
Отрывая взгляд от окружения, я решил осмотреть свои травмы. Все было как в тумане. У меня расплывалось перед глазами, для ясности видения были необходимы очки.
Мои очки.
Они исчезли. По ранам на моей переносице я понял, что удар пришелся на лицо. В том, что очки разбиты, не было сомнений.
Ты можешь заказать другие через Интернет.
Приободрившись тем, что нормальное зрение вернется, когда меня спасут, я осмотрел свое тело.
Лишь посмотрев на правую ногу, я понял, что не смогу двигаться.
Мое сердце замерло.
Я ранен.
Серьезно.
Моя нога заныла, очаг боли был в нижней части голени, голеностопного сустава и стопы. Мои Гэлнсы были целы, на них не было ни капли крови, так что кожа не повреждена, но мне не нужен рентген, чтобы знать, что несколько костей сломаны.
От моей ноги исходили волны боли, простреливающей сквозь меня. Лодыжка опухла, на босой ноге вырисовывалась жуткая травма.
Где мои вьетнамки?
Я ткнул пальцем ушиб и чуть не потерял сознание от обратной реакции.
Черт побери.
Тяжело дыша, я отвел взгляд. Я боялся, что если буду изучать травму дальше, все станет еще хуже. Остальная часть моего тела была в порядке. Несколько ссадин на руках и туловище, полученные, без сомнения, в результате столкновения с деревьями, и кровотечение из пореза на левом бедре, который было видно сквозь порванные Гэлнсы, казавшимися черными в темноте.
Благодаря адреналину в моей крови, я почти не чувствовал боль в лодыжке, мое тело находилось в состоянии шока. Естественный инстинкт моей нервной системы заблокировал мои чувства, но он не смог замаскировать быстрое опухание и искаженную форму нижней части моей ноги.
Насколько плохо все было? Что нужно делать в таком случае?
Я нуждался в помощи и как можно скорее.
Мое тело ослабло. Руки тряслись, зубы стучали, зрение было размыто. Я чувствовал, как шишка на моей голове пульсировала.
Дерьмо.
Я попытался сосредоточиться и сделал все возможное, чтобы вспомнить наш полет. Акин сказал, он постарается пролететь мимо шторма. Как долго он скрывал, прежде чем рассказать нам серьезность проблемы? Насколько далеко от Кадаву мы находимся?
Где мы, черт возьми?
Чем дольше я сидел под доджем, тем сильнее билось мое сердце. Было жутковато сидеть в одиночестве в пугающем лесу, не оскверненном человеческим обитанием или звуками болтовни.
— Есть здесь кто-нибудь?
Буря украла звук моего голоса с очередным порывом ветра.
Повозившись с остатками ремня безопасности, я стиснул зубы и пополз назад, используя руки и перетаскивая ноги за собой.
Не было ни единой надежды, что я мог стоять. Не без поддержки или серьезной медицинской помощи.
Ствол пальмы приветствовал мою спину, листья частично прикрывали от проливного дождя. Всматриваясь в небо, я выругался.
Оказывается, погода не успокоилась.
Ветер свистел сквозь ветки деревьев, прорываясь сквозь листья мини-ураганами.
Из-за чего мы потерпели крушение?