— Я с… — Инстинкт подсказал мне извиниться, но потом я вспомнила, кто он и что сейчас происходит. Я не собиралась извиняться за то, что смотрю прямо, когда меня похищают.
Я прикусила язык и встретила его взгляд, направив всю ненависть, которую смогла найти в себе, на то, чтобы смотреть ему в глаза, держа голову поднятой, а плечи расправленными. Его губы разошлись, выговор горел на языке, как раскаленные угли. Но времени не было, так как Джеймс поспешил за нами в дверь.
На долю секунды я опустила голову, на долю секунды заметив, что перед нами кухня. Пустая. Никаких признаков персонала. Я уже работала на нескольких ресторанных кухнях, мыла посуду и убирала за грубыми и сердитыми поварами. Я знала, как звучит оживленная кухня, как звенят посуда и столовые приборы, как кричит повар-перфекционист. На кухне передо мной всего этого не было.
Елена потянула меня за локоть, призывая двигаться быстрее, и я опустила голову, как было велено. Я знала, что мы направляемся через задний выход из кухни. Иначе зачем бы мы сюда шли? Я также знала, что, как только окажусь за дверью и меня отведут куда-нибудь, шансы на побег станут ничтожными. Но он ясно дал понять, что на моих руках будет кровь других людей, если я рискну это сделать.
Двери распахнулись, и мои ноги устремились вниз по единственной ступеньке. Ранний весенний ветерок был еще недостаточно холодным, чтобы оправдать плащ, который меня заставили надеть, но все мое тело горело от адреналина.
— Елена, — сказал Сэйнт, — ты идешь в переднюю машину. Мы с Милой возьмем среднюю, а Джеймс поедет позади нас.
— Тебе не кажется, что нам с Милой будет лучше поехать вместе? Будет больше шансов, что вас увидят вместе, если она поедет с тобой.
— Нет. Я не спущу с нее глаз.
На этот раз я подняла голову, чтобы посмотреть на него.
— Я искал ее слишком долго. И теперь, когда я ее нашел, я ее не отпущу. — Ухмылка на его лице была окрашена тайной, и он знал, что его слова только что разожгли целый арсенал вопросов, на которые он никогда не планировал отвечать.
Елена сразу же приняла его ответ и, отпустив мой локоть, направилась к черному внедорожнику, припаркованному у входа. Сэйнт схватил меня за руку, его хватка была крепкой, а пальцы впивались в мою плоть. Ему было все равно, причиняет ли он мне боль или заставляет спотыкаться, таща меня к машине. Ему было наплевать на все, кроме того, чтобы я как можно скорее убралась отсюда.
Мы дошли до машины, и он стянул с моей головы шляпу, схватил меня за шею, пальцами кусая мою плоть, пока он заталкивал меня на заднее сиденье внедорожника. Его прикосновения были безжалостными и жестокими, и, если бы не мое сердце, пытавшееся пробиться к горлу, было бы, наверное, еще больнее.
Сэйнт сел рядом со мной, и в ту же секунду пассажирская дверь захлопнулась, и машина тронулась. Я перебралась на другой конец заднего сиденья, отчаянно желая, чтобы между нами было расстояние. Инстинкт подсказал мне, что нужно потянуться к ручке двери, но я не удивилась, обнаружив, что она заперта.
— Ты от меня не уйдешь, Мила.
— Зачем ты это делаешь? — Я прислонилась к двери, не решаясь взглянуть на него.
— Потому что это твоя судьба. Это наша судьба.
— О чем, черт возьми, ты говоришь?
— О том, что твоя маленькая головка пока не поймет. — Он пошевелился на своем сиденье. — Потому что это скрывали от тебя с самого твоего рождения.
На этот раз я посмотрела на него.
— Что?
Сузив глаза, он изучал меня, как будто знал меня. Как будто он знал обо мне больше, чем я сама.
— Наши семьи уходят в прошлое на несколько поколений назад.
Я фыркнула.
— Какая именно из семей? У меня их было много.
— Я говорю не об одной из твоих приемных семей. — Его лицо стало каменным. — Я говорю о твоей настоящей семье.
Мой желудок вывернулся наизнанку, а кожа стала ледяной.
— О моей настоящей семье?
Он кивнул, тайны скрывались за линией его сомкнутых губ.