Меня самого уже трясло, пот стекал ручьями, но меня больше волновало то удовольствие, которое импульсами било все тело, устремляясь в мозг.
Внутри стало еще теснее, член разбух.
Финал был близок, и я сделал несколько резких последних выпадов, а затем испустил рванных стон. Со смачным звуком вытащил член, изливаясь на подрагивающий плоский живот.
— О да, бля, — прорычал я, наваливаясь всем телом, и целуя влажную шею и сказал первое, что пришло на ум. — Пожалуй, подержу тебя здесь еще недельку.
Глава 31
*** Мелисса ***
Это не было похоже на акт любви, но и насилием назвать нельзя.
Скорее походило на ритуал или обряд посвящения в рабыни, на акт овладения душой.
Юра нависал надо мной подобно древнегреческому богу, закрывая торсом свет луны. Его мощная фигура казалась огромной.
Я с трепетом смотрела, как перекатывались мышцы на его мощной груди и плечах, пока он двигался во мне, подобно фабричному станку: отточенными рывками. В темноте его глаза, казалось, светились каким-то таинственным огнем. И я чувствовала одуряющий запах мужчины, пока его член скользил сквозь мои влажные складочки.
То полностью проникая, ударяясь в стенку матки с громким шлепком, то полностью покидая узкое лоно.
Он двигался резко, вталкивая в меня член снова и снова, вырывая стоны, сжимая своей лапой грудь.
Я погибала.
Еще немного и буду умолять не останавливаться.
О, Господи. Только дай мне кончить. Я так близко.
Его руки на груди. Он никогда не ласкал. Самсонов брал, ставил клеймо.
И может быть я сама и забыла, как должен трахаться настоящий мужик, а вот тело помнило и отзывалось.
На каждую грубую ласку, на каждый звериный толчок, на громкий приказ:
— Кончай!
И это утробное рычание порвало последнюю струну в моем уже и без того напряженном теле. Спровоцировало сумасшедший взрыв экстаза.
Я забилась в сильных руках, закричала, срывая горло, чувствовала, как тесно сжимаю внутри член.
Цеплялась за плечи, царапая их в кровь. И кончала, кончала, кончала. Долго.
Чувствуя, как внизу живота горит настоящее пламя.
Он последовал за мной, еще спустя минуту неистовых толчков в моё лоно, а затем излился мне на живот и рухнул сверху, утыкаясь в выемку на шее.
— Пожалуй, подержу тебя здесь еще недельку.
Что?
Какую, недельку?
Пока я формулировала вопрос, чтобы произнести его пересохшими губами, он сгреб меня в охапку и понес в душ.
Неужели, даже не устал?
Там, ни говоря ни слова, просто стал мыть меня, уделив много внимания крупной, часто вздымающейся груди и влажной промежности.
— Там, так гладко. — шепнул он мне, положив руку между ног и раздвигая пальцами складочки.
Я хотела оттолкнуть его руку, но после оргазма сил не осталось. Ноги были ватными.
Если бы не его рука, сжимающая талию, я бы просто упала.
— Там никогда не бывает так гладко. Ты стала ведьмой, рыжая? — спросил он со смешком и накрыл мои губы в настойчивом поцелуе, пальцами постоянно потирая клитор.
Я не стала сопротивляться, поддавшись всем обессиленным телом, чувствуя, как его ручищи сжимают задницу, и снова восставшая плоть трется о тот самый, гладкий лобок.
— Лазерная эпиляция, — ответила я, когда он прекратил терзать мои губы и переключился на грудь, щелкая языком сверхчувствительные соски.
— И как часто.
— Раз и навсегда. Там больше не будут расти волосы.
Почему его это вообще волнует?
Он скептически поднял брови, посмотрев мне в сонные глаза.
— Брешешь. Никогда?