8 страница2626 сим.

— Я не была уверена, что ты имел в виду, говоря, что мой первый раз должен быть особенным, но, если хочешь секса в коридоре, давай сделаем это, большой мальчик.

Он резко разворачивает меня лицом к себе, его челюсть сжимается, глаза сверкают.

— Не могла бы ты просто… просто…

Бедняга потерял дар речи. Ох, милый. Что я наделала?

— Просто… помолчи. — Он прижимается своим ртом к моему. Аллилуйя. Наконец-то. Это был долгий день.

Его поцелуй вызывает во мне страсть, разочарование и голод. Его рот и язык заявляют на меня права; его пальцы владеют мной, впиваясь в мои бедра. Легкий укол боли усиливает мое вожделение к этому разъяренному, возбужденному мужчине. Я пытаюсь поцеловать его в ответ, но он не позволяет мне. Он хочет одолеть, забрать, насытиться вместе со мной. От того, как Филипп обрушивает свою силу на мое маленькое тельце, я могла бы прогнуться назад под силой его поцелуя и умолять о большем.

Внезапно он останавливается и тянет меня за собой по коридору.

— Куда мы направляемся?

— Мы идем туда, куда отправляют плохих девочек.

Твою ж мать.

Он открывает тяжелую деревянную дверь, быстро втаскивает меня внутрь, затем поворачивается и запирает за собой дверь. Он уже закатывает рукава рубашки, показывая мускулистые предплечья, когда поворачивается ко мне лицом.

— Выбери паддл.

Я следую за его взглядом к ряду предметов, похожих на ракетки для настольного тенниса, выстроенных в ряд на диване.

— Что?

— Это то, что мне нужно прямо сейчас. То, о чем я пытался рассказать тебе прошлой ночью. Если не можешь справиться с этим…

Меня осеняет.

— О!

Вена у него на лбу подсказывает мне, что я не должна тратить время на вопросы. Я изучаю набор паддлов. Некоторые из них кожаные. У некоторых перья.

— Меня отшлепают?

— Только если ты согласишься.

— Будет больно?

— Только если ты этого захочешь.

— Здесь?

Он отвечает на дополнительные вопросы, и я соглашаюсь. Я доверяю ему.

— Выбирай сам, — говорю я.

— Очень хорошо. Мы начнем с малого. — Филипп берет паддл с розовой ручкой.

— Наклонись и задери юбку.

Я делаю глубокий вдох.

— А потом… кровать?

— Нет, — отвечает он. — Прямо сейчас все, что я хочу сделать, — это трахнуть тебя. Это совсем другое. Но я не собираюсь трахать тебя или заниматься с тобой любовью, пока это проклятое соревнование не закончится.

— Тогда почему?

— Потому что сегодня ты была непослушной девочкой.

— Прости, папочка.

Филипп гладит меня по волосам и говорит:

— У тебя на щеке осталось немного муки.

— Думаю, я немного грязная. Что ты собираешься со мной делать?

Рычание, исходящее из глубины его груди, кажется, заставляет вибрировать всю комнату, и я чувствую это между своих бедер. Его голос низкий и смертельно тихий.

— Наклонись. Подними эту юбку. И держи руки на диване.

— Да, сэр, — отвечаю, прерывисто дыша.

Я делаю, как он велит, наклоняюсь и задираю плиссированную юбку. Воздух холодит мою обнаженную плоть.

Филипп выпаливает проклятие, когда видит, что находится под юбкой.

— Что случилось с твоими гребаными трусиками?!

Мои ладони потеют, когда хватаюсь за кожаный диван и смотрю на него через плечо.

— Глупышка. Должно быть я сняла их где-то по дороге.

8 страница2626 сим.