— Я вижу, ты пьешь черный, — сказала я ему.
Он пожал плечами и сел на диван.
— Э… подходит к работе. Итак, что я могу для вас сделать?
— Мы собираемся пожениться, — сказала я.
— Я знаю. Поздравляю. В ночь на Ивана Купалу. Я не знаю, хорошо это или плохо, но это смело.
Ночь Ивана Купалы была временем дикой магии в славянском фольклоре. Древние русы верили, что в этот день границы между мирами стираются. В нашем случае это означало действительно сильную магическую волну. Странные вещи происходили в ночь на Ивана Купалу. Будь у меня выбор, я бы выбрала другой день, но Кэрран назначил дату. Для него это был последний день лета оборотней, праздник оборотней и идеальный день для нашей свадьбы. Я сказала ему, что выйду за него замуж, и если он хочет жениться в ночь на Ивана Купалу, то мы поженимся в ночь на Ивана Купалу. После переноса даты дюжину раз, это было наименьшее, что я могла сделать.
— Так вы пришли, чтобы пригласить меня? — спросил Роман.
— Да, — сказал Кэрран. — Мы бы хотели, чтобы ты провел церемонию.
— Прошу прощения?
— Мы бы хотели, чтобы ты поженил нас, — сказала я.
Глаза Романа расширились. Он указал на себя.
— Я?
— Да, — сказал Кэрран.
— Поженил вас?
— Да.
— Вы ведь знаете, чем я занимаюсь, верно?
— Да, — сказала я. — Ты жрец Chernobogа.
— Chernobog буквально означал Черный Бог, который также был известен под другими забавными именами, такими как Черный Змей, Повелитель Тьмы, Бог леденящего холода, разрушения, зла и смерти. Некоторые древние славяне делили свой пантеон на противостоящие силы света и тьмы. Эти силы существовали в равновесии, и согласно этой точке зрения, Чернобог был необходимым злом. Кто-то должен был стать его жрецом, и Роман в итоге получил эту работу. По его словам, это был просто семейный бизнес.
Роман наклонился вперед, его темные глаза были напряженными.
— Вы точно уверены?
— Да, — сказал Кэрран.
— Вы не собираетесь менять свое решение?
Он когда-нибудь угомониться с вопросами?
— Ты сделаешь это или нет?
— Конечно, я сделаю это. — Роман спрыгнул с дивана. — Хa! Никто никогда не просил меня поженить. Такое всегда достается Николаю, моему двоюродному брату — старшему сыну Василия.
У Романа было обширное генеалогическое древо, но я помнила Василия, его дядю. Василий был жрецом Belobogа, брата Чернобога и его полной противоположностью. Он также очень гордился своими детьми, особенно Николаем, и хвастался ими при каждом удобном случае.
Роман нырнул за диван и появился с телефоном.
— Когда какая-нибудь сверхъестественная мразь пытается похитить детей, позовите Романа, чтобы он смог пробраться сквозь кровь и нечистоты, ради их спасения, но когда это что-то приятное, вроде свадьбы или наречения, о нет, мы не можем привлекать волхва Чернобога. Плохая примета. Позовите Николая. Когда он узнает, кого я собираюсь поженить, у него случится аневризма. Его голова взорвется. Хорошо, что он врач, может быть, он сможет вылечиться сам.
Он подключил телефон к розетке.
Тот зазвонил.
Роман уставился на него так, словно это была гадюка.
Телефон зазвонил снова.
Он отключил его.
— Вот.
— Это не может быть настолько плохо, — сказала я ему.