— А еще, твой отец.
Мои глаза резко открылись.
— А что мой отец?
Роман моргнул.
— Это был настоящий рык.
Асканио кивнул, его глаза расширились.
— Да, иногда она становится пугающей. С ней очень трудно работать.
— Могу себе представить. — Роман кивнул мне. — Роланд будет присутствовать и, вероятно, пригласит несколько человек.
— К тому времени, когда состоится свадьба, мы, возможно, будем в состоянии войны. Он не придет, поверь мне на слово.
— Кейт, ты хороший человек, но ты бредишь. Это нормально. Ты выходишь замуж. Предполагается, что ты несешь бред, иррациональна и сходишь с ума.
— Опять же, эта свадьба для меня и Кэррана. Ты не превратишь ее в цирк с конями.
— Нет. — Роман поднялся со стула. — Первая брачная ночь для тебя и Кэррана. Свадьба для всех остальных, и это цена, которую ты платишь, чтобы попасть на первую брачную ночь. Не волнуйся. Я обо всем позабочусь. В любом случае, у нас есть проблемы поважнее. Пифии хотят тебя видеть.
— Да ну. — Когда пифии хотели что-то сказать мне, это никогда не было чем-то хорошим, вроде того, что: «ты будешь долго жить, растолстеешь и будешь счастлива». Это всегда было: «Конец света. Исправь это!»
— Моя мать была очень настойчива. — Добродушное веселье соскользнуло с лица Романа, и его глаза стали серьезными. — Сиенна кое-что предвидела.
Держу пари, что так и было.
— Я не пойду, Роман. У меня здесь полно дел, и если вот-вот случится что-то плохое, я не хочу знать.
— Это касается твоего сына, — сказал он.
***
— КАК ДАЛЕКО это место? — Я вгляделась в заросшую дорогу. Джип взревел и изрыгнул гром, выжимая мили из заряженной воды. Обычно, когда пифии хотели меня видеть, я встречалась с ними в Столетнем парке, который когда-то был местом празднования Олимпийских игр, а теперь представляет собой густую, но тщательно ухоженную дикую местность в центре Атланты, принадлежащую ковенам. Встреча с ними там также включала в себя вхождение в пасть волшебной черепахи, что мне совсем не нравилось.
На этот раз Роман сказал, что они ждут меня в каком-то месте под названием Кокран Милл Парк. По словам Романа, теперь это был не столько парк, сколько лес, и, по-видимому, чтобы добраться до него, требовалось два часа езды по адским пробкам и плохим дорогам. Мы на пятнадцать минут застряли за верблюдом, потому что чертова штуковина делала крюк вокруг воронки и отказывалась идти по деревянным доскам. Наконец, всадник слез и натянул поводья, крича и размахивая руками, и бедного верблюда вырвало прямо на голову мужчине. Поделом ему.
Теперь мы ехали по Саут-Фултон, которая давным-давно оставила все попытки отбиться от посягательств магических лесов. Клены, гикори и тополя теснились на крошащемся тротуаре, сплетая свои ветви над головой, и ехать по нему было все равно, что въезжать в зеленый туннель, где солнце окрашивало его в более яркий зеленый цвет вверху.
— Почему здесь? — спросила я. — Почему не в «черепахе»?
— За парком следят, — сказал он.
— Кто?
Роман бросил на меня взгляд.
Ну, конечно.