Однако я все еще помню прикосновение его губ к моим. Легкое и быстрое. Пожалуй, это едва ли можно назвать даже простеньким чмоком.
Зачем он так поступил?
Хватаюсь за край, проталкиваю свое тело сквозь воду и прижимаюсь подбородком к стенке ванны, внимательно следя за перемещающимся по комнате Виви. В мою сторону он даже не смотрит.
Может, он пытался повторить мой лишенный ловкости поступок из нашего далекого детства? Тот самый дурацкий поцелуй, которым я во время похищения атаковала его, желая успокоить, и случайно вместо щеки покусилась на его губы. Или Виви отчего-то вспомнил, как сам в тот день полез ко мне, израненной и перебинтованной, со своими нелепыми ласками?
Но даже если и так, то причина все равно не ясна.
Меня его близость вовсе не успокаивает! Скорее уж приводит в отчаянное смятение.
С особой жестокостью поигрался с моим телом, пока я не способна была сопротивляться, а теперь общается со мной так, словно ничего и не случилось. Еще и с раздражающе явной деликатностью.
Да пусть к чертям валит со своей мягкостью!
‒ Готова? ‒ Виви не оборачивается, будто вернувшись к исполнению моего недавнего требования.
Злюсь.
И сильно.
Ничего не было. Я тоже не воспринимаю эти непредвиденные падения на чужие губы как поцелуй. Да я даже не в курсе, какие там ощущения при этом должны быть. И меня никогда особо не трогали подобные сцены в сериалах. И в фантазиях своих я всегда с трудом представляла, как это могло бы быть у нас с Сэмюэлем. Нет, воображала, конечно, в картинках, но не в ощущениях.
И, конечно же, ничего подобного никогда не могло произойти у меня и Виви.
Фу и бе, как я уже заявляла Тео, который на днях заикался, что я будто бы пытаюсь игривыми нарядами… э-э-э… соблазнить Виви?
Вокруг меня что, слепые кроты собрались? Может, кто-нибудь из них уже посмотрит на меня внимательнее и, наконец, прозреет? Нормальным во мне остался разве что успешно помыргивающий правый глаз!
Очень привлекательно, о да.
И Виви…
Прищуриваю свой привлекательный глаз, мысленно выжигая на широкой спине Виви сложные узоры.
У нас с ним абсолютно не такие отношения.
‒ Чахотка? ‒ Он резко разворачивается.
Его внезапный порыв заставляет меня отпрянуть. Колени скользят по дну ванны, а я, загребая руками пузыри, снова целюсь раздолбать поврежденный нос о какую-нибудь твердую поверхность.
На пути моего лица появляется ладонь. Нос застревает между указательным и средним пальцами Виви.
Кажется, уже стоит вести счет того, сколько раз он уже предотвращал мои позорные попытки покалечиться.
‒ Не поворачивайся так неожиданно, ‒ ворчу я, ударяя мокрым кулаком по его ладони.
‒ Тогда не молчи, когда я задаю вопрос.
Вопрос?
А, верно. Он ведь спросил что-то по поводу моей готовности выйти из ванны. Но я была слишком поглощена своей злостью и смолчала. Вот и добилась его чрезмерной активности.
‒ Сказала же, дальше справлюсь сама. ‒ Прикрываю левой рукой грудь, а правой тянусь к одному из приготовленных полотенец. ‒ Не маячь. Мешаешь.
‒ На очереди инъекция «Алым». С учетом твоей импульсивной энергичности, предпочту проследить за тем, чтобы ты добралась до постели невредимой.
Виви захватывает край полотенца, который я тяну к себе. Просовывает руку мне подмышку и, приподняв меня, невероятно быстро заматывает в полотенце мое тело.
‒ Э-э-эй! ‒ Мои руки притиснуты махровой тканью, поэтому выразить свое недовольство мгновенной физической расправой не удается. ‒ Поставь где взял!
‒ Водных процедур на сегодня достаточно. ‒ Виви перемещает руку под мои бедра, и, держа меня так же, как недавно держал Эли, берет второе полотенце. ‒ Не будем усердствовать.
‒ Опусти!
И Виви опускает. Полотенце на мою голову.
‒ Этим будем вытирать волосы, ‒ сухо сообщает он.