Людей в магазине много, но толчеи нет. Поэтому нечто, врезавшееся в меня на большой скорости, в первый миг вызывает удивление. Однажды меня сбила с ног бегущая большая собака. Сейчас ощущения послабее, но ассоциации прослеживаются.
Опускаю глаза и застываю. По моим ногам топчется гном или гномка в ярко-розовой шапке с помпоном. Дитёнок поднимает голову, и я замираю, узнавая грустные голубые глаза. Только сейчас они светятся счастьем.
— Папочка! Ты нашёлся! — тараторит она с придыханием. — Или тебя Дед Мороз наколдовал?
Учитывая мой возраст и послужной список, трудно предположить, что я не догадываюсь, откуда берутся дети. Но мне казалось, что этот вопрос я всегда держал под контролем. Отчасти для того, чтобы избежать подобных ситуаций.
Присаживаюсь на корточки. Малышка не узнаёт во мне Санта Клауса, но определённо с кем-то путает. Или, как вариант, выдаёт желаемое за действительное.
— Я — твой папа? — спрашиваю недоверчиво. — Почему ты так думаешь?
Всё ещё есть надежда, что она потеряла из виду отца и из-за стресса приняла меня за него. Может, джинсы на мне похожие или куртка? Вряд ли она с высоты своего лилипутского роста могла рассмотреть моё лицо.
— Конечно! У мамы есть твоя фотография! Я подслушала, как она тёте Ире говорила, что ты — мой папаша. И у меня глаза точно, как у тебя.
Глупо выяснять у девочки, есть ли доля правы в её словах. Сколько ей? Откуда я знаю? Мы с женой откладывали, откладывали беременность и в итоге разбежались, так и не осчастливив этот мир своим потомком. Поэтому опыт у меня нулевой.
— А где твоя мама? — пытаюсь найти выход из сложившейся ситуации, напоминая себе, что хрен всё ещё не куплен.
— Идём скорее, — гномка с помпоном хватает меня за руку и тянет куда-то в сторону. — Она с тётей Ирой мандарины выбирает!
Охотно иду вслед за ней, поскольку уверен, что произошла банальная ошибка. Девочка слишком маленькая, чтобы узнать взрослого человека по фотографии. Нужно только найти её маму и всё прояснить. Жалко, конечно, разочаровывать малышку. Но роль папы я сегодня точно не потяну. Мне бы немного отойти от вчерашних подвигов.
Я не верю ни в судьбу, ни в совпадения, ни в какие-то приметные приметы. Я — материалист до мозга костей. И даже когда я узнаю женщину, к которой мы подходим, я уверен на сто процентов, что она — тётка Ирина, а никак не мама гномки.
Жалею, что не догадался спросить, сколько девочке лет. Вот что значит нет навыка общения с детьми.
6
— Мамочка, мой папа нашёлся! — радостно рапортует малышка, обращаясь к… Яне.
Я не знаю, что в этот момент отображается на моём лице. Ощущения куда круче, чем когда после парной прыгаешь в прорубь. Армагеддон!
У меня нет ни одного слова, которое не запикала бы цензура. А материться при женщинах и ребёнке — последнее дело, в этом я ещё способен себя контролировать.
Остаётся крохотная надежда, что это розыгрыш. Например, Яна увидела меня в магазине и послала дочь надо мной подшутить. Ищу на её лице подтверждение этой гипотезы. Однако… Не сразу, но до меня доходит, что длинноногая лань в таком же шоке, как и я. Ни тени улыбки!
Это значит, что девочка… права? Но это просто невозможно! Я жду реакции от Яны. А она молчит, будто в рот воды набрала.
Стоит ли перевести ситуацию в шутку? Или сделать вид, что поверил, и расспросить о деталях? У меня ни разу в жизни не было такого, чтобы женщина мне предъявляла беременность, не говоря уже о готовых детях.
— Это правда? — ставлю простой вопрос, подразумевающий такой же простой ответ: да или нет.
Если Яна сейчас рассмеётся, глядя на моё наверняка перепуганное лицо, я сделаю комплимент её чувству юмора и со спокойной душой продолжу искать хрен. А если ответит серьёзно, то где гарантия, что не обманет?
— Не берите в голову, — выдавливает она из себя после длительной паузы.
И как это понимать?
— Зачем столько букв? Я задал простой вопрос: правда или нет. Нужно сказать одно короткое слово.
Злюсь. Потому что в который раз за эти сумасшедшие два дня чувствую себя дураком, а я этого терпеть не могу.
— Я не знаю, что вам ответить, — говорит тоном, который мне совсем не нравится.
— Правду, Яна, правду! Ну?