– Конечно! – мы ринулись помогать нечисти, надеясь под шумок задать ему парочку вопросов.
Но в этот момент наши сигнальные сети дрогнули, и с неба истошно вопя рухнула та самая птичка...
Проломив крышу склепа при падении, наш пернатый незнакомец поднял густое облако пыли, во все стороны полетели мелкие камни и обломки. Мы наспех накрыли себя и вурдалака щитами, но нечисть испугалась яркой вспышки и рванула в сторону.
– А‑а‑а‑а! – поскользнувшись на лестнице, наш новый знакомый кубарем закатился обратно в склеп.
– Темнейший! – воскликнула я, пытаясь помочь бедолаге. – Триединая... я ничего не вижу!
– Не двигайтесь! Держимся вместе! – Беатриса накинула на склеп сканирующую сеть и подготовила парализующее проклятье.
– Не используйте магию! – раздался из недр склепа голос Себастьяна...
Бездна...
– Ты?! – хором рявкнули мы, едва сдерживаясь, чтобы не придушить этого идиота.
– Ты что наделал... а‑а‑а‑а! – Эльза неожиданно вскрикнула и застыла с открытым ртом. Мы, проследив её взгляд, поступили так же.
На крыше склепа, окружённый лёгкой дымкой из белоснежной пыли, стоял Ингвард Йохара.
Полуголый.
Злой.
И с мечом.
ГЛАВА 12: О двусмысленных ситуациях, несчастных вурдалаках и красивых... мечах
Мамочки...
Неясный свет луны скользил по рельефному торсу и мускулистым рукам, подчёркивая идеальную красоту оборотня, а обнажённый клинок лишь придавал картине остроты и пикантности.
Такого совершенства я не видела даже в иллюстрированных учебниках по анатомии, а ведь в нашей библиотеке были самые лучшие издания!
– Лесли! – мысленно шикнула Беата, ткнув меня локтем в бок. – Отвернись!
Ой...
– Это не то, о чём ты подумала! – покраснев, ответила я.– Ему так идёт меч, глаз не оторвать. Исключительно художественный интерес и ничего более!
В целом, я почти не соврала. Будь я художницей, заперла бы оборотня в мастерской и рисовала бы его целыми днями и ночами! С мечом, без меча, одетым и полностью раздетым...
– Лесли ! – взвыли девочки.
– У тебя мысли фонят ! – добавила Эльза, накидывая на меня ментальный щит.
Фонили не только мысли... сердце билось, словно сумасшедшее, а происходящее казалось сном. Я начинала всерьёз подозревать, что нас с Ингвардом связывает половинчатая парность, когда Зов слышит лишь один партнёр. Но как проверить свои догадки я не представляла...
– Господа адепты, – вкрадчиво начал Йохара, хотя рычащие нотки в его голосе не предвещали ничего хорошего, – потрудитесь объяснить, что здесь происходит? И какого тхарга вы шатаетесь ночью по штабу?
– Мы хотели посмотреть на храм и собрать немного трав! – пытаясь соблюсти приличия, я зажмурилась, и для надёжности прикрыла глаза ладошками. – А почему вы здесь? И... в таком виде?
– А в каком виде, по‑вашему, я должен тренироваться? – лениво поинтересовался оборотень. – В парадном камзоле и орденами на груди?
К‑хе... ну, не так радикально, конечно. Но рубашку кое‑кто мог и оставить!
– Господин куратор, спрячьте меч! – из‑за обломков и груды камней показалась голова Себастьяна. – Я всё могу объяснить!
– Вначале потрудитесь вылезти из склепа, адепт Сайвелли.
– А вот этого я сделать не могу. Моя одежда... понимаете... она пострадала при трансформации...
Тихонько выругавшись, куратор призвал чёрный плащ Ловца и сбросил его грифону. Правда, когда Себастьян выполз на свет, я еле сдержала приступ нервного смеха. Местные маги носили короткие плащи, не мешающие в бою, поэтому выданное одеяние едва доставало грифону до середины бедра, прикрывая все стратегические места, но оставляя открытыми ноги.
И если полуголый Ингвард выглядел крайне... впечатляюще. Перемазанный грязью и глиной огневик напоминал ощипанную сову.
– Итак, адепт Сайвелли, я вас внимательно слушаю! – куратор скрестил руки на груди и окинул мага выжидающим взглядом.