Ее ярко-голубые глаза едва замечали, кто я такой, проходя мимо меня без узнавания, и это не было сюрпризом. Я совсем не был похож на того парня, которым я был, когда мы встречались. Мне было тогда двадцать лет, я не мог отрастить приличную бороду, чертовски худой, и мой голос сейчас, вероятно, звучал грубее из-за суровой жизни, которую я прожил.
Она не сильно изменилась. Те же сверкающие глаза, светлые волосы и упрямый характер. За эти годы ее фигура хорошо округлилась, и эти изгибы идеально вписались бы в мое тело, если бы у меня был шанс приблизиться. То же дерзкое, непримиримое поведение. Ее улыбка была не такой яркой, как раньше, но, вероятно, это во многом было связано с ее визитом. Она по-прежнему привлекала меня так же, как и в тот Хэллоуин, почти семнадцать лет назад. Мое сердце заколотилось, когда я втянул воздух, внезапно оказавшись на той пустынной грунтовой дороге, по которой я поклялась никогда больше не ездить . . .
— Звезды удивительно красивы сегодня вечером, не так ли? — Прошептала Тауни, когда я скользнул пальцами по ее руке, восхищаясь мягкостью ее кожи. Я никогда не встречал девушку с таким шелковистым и гладким телом. С первого момента, как я коснулся ее кожи кончиками пальцев, я пристрастился к сияющему блеску и лосьону с кокосовым ароматом, которым она пользовалась.
Трепетание моего сердца не ослабевало с того момента, как я достиг кульминации и после этого прижал ее к своей груди. Она была для меня всем… всем моим гребаным миром.
Через шесть недель у меня было бы достаточно наличных, чтобы купить то кольцо, которое я заметил у ювелира. Вся эта тяжелая работа и поздние ночи, дополнительные смены на строительных площадках. Жертва того стоила. Я откладывал все дополнительные деньги, которые зарабатывал почти три месяца. Ничто не могло помешать мне попросить Тауни стать моей женой, как только я заплачу за эти бриллианты.
— Не такие красивые, как ты, — пробормотал я, скользя рукой по изгибу ее позвоночника, касаясь ее спины со смесью обладания и привязанности. Мои пальцы действовали по-своему, обрисовывая каждую крошечную расщелину, как будто они стремились запомнить каждый дюйм от ее сочной задницы до нежной шеи.
— Ты всегда делаешь мне комплименты, — подразнила она, вдыхая, когда я слегка погрузился внутрь ее талии, щекоча чувствительную кожу.
— Потому что ты делаешь меня счастливым, — признался я, тяжело сглотнув. Признание сорвалось с моего языка так же легко, как нож проходит по теплому маслу. Было время, когда я не думал, что когда-нибудь найду кого-то, кто полюбит и примет меня таким, какой я есть, безоговорочно и без каких-либо скрытых намерений. — Ты мое сердце, Тауни. — Тяжело сглотнув, я обхватил ладонью ее щеку, изливая свои чувства так, как никогда не делал до сегодняшнего вечера. — Я люблю тебя.
Ее голубые глаза сморгнули внезапные слезы, когда мягкая улыбка тронула уголки ее рта. Она подняла голову и запечатлела поцелуй на моих губах.
— Я люблю тебя, Джаспер. Наверное, с того момента, как мы встретились, — добавила она, покраснев. — С тех пор, как ты пригласил меня в тот нелепый грузовик с тако на нашем первом свидании.
Смех потряс мою грудь при воспоминании.
— Я ни черта не мог придумать, что сказать в тот вечер. Я смотрел, как ты ешь тако, и понял, что хочу увидеть тебя снова, и не один раз, а чертовски много больше. Не успел я опомниться, как ты завладела моей задницей и покорила мое сердце.
— Джаспер, — выдохнула она, прикусив губу. — О чем ты говоришь?
Моя рука скользнула по контуру ее живота и вниз между ног, скользя по ее влажной сердцевине, когда от возбуждения мой член напрягся.
— Ты такая влажная для меня, детка.
— Ты не ответил, — простонала она, шире раздвигая ноги.