Его руки дрогнули, а из горла послышался низкий стон.
Я не могла не радоваться тому, что доставила ему удовольствие, хоть мне и было неловко признать факт, что подобное ликование было для меня в новинку. Прежде меня мало заботило то, как чувствовал себя очередной «экземпляр» со мной в постели… Но этот… В нём было нечто. Нечто такое, что я ещё ни разу не встречала. Могла ли это быть опасность? Риск? Внешность? А может быть, то было чем-то иным? Чем-то, что невозможно было объяснить, а только прочувствовать…
«Я совершенно потеряла разум… И мой «братец» тому виной».
12. «Это будут ещё те парочка дней»
- Ну как? Йен показал тебе вид с горы? – обернулась ко мне мать, заслышав наши возвращающиеся шаги.
«О, да! Ещё как показал!».
- Ага. Красиво. – коротко ответила я, скидывая рюкзак и усаживаясь возле её ног на шезлонг.
- Там всё так же, как ты это помнишь? – спросил Джозеф, обращаясь к Йену.
- По-моему сегодня там было особенно красиво. – усмехнулся тот, и принялся разводить костёр из хвороста, что собрал по дороге.
От его слов я почувствовала как щёки начал заливать лёгкий румянец и отвернулась. Только вот, как только я повернула голову, лямка топа немного съехала в сторону, и всевидящее око мамы заметило то, что лучше было оставить незамеченным.
- Ох, Лилли! Говорила же я тебе, чтобы ты побрызгалась спреем от комаров. Только посмотри какой громадный прыщ, да ещё и расчёсанный.
Резко взглянув на своё плечо, я едва удержалась от паники. На нём красовался здоровенный засос, и я могла только поблагодарить Господа, что мать оставила очки дома.
«Разумеется, это прыщ. А комарик был размером со слона!».
- Да ничего страшного, подумаешь. – скрывая дрожь в голосе пробубнила, и поспешила прикрыть краснющее пятно широкой лямкой топа.
Йен, сидящий к нам спиной у кострища, резко закашлял, прикрывая тем самым вырвавшийся смешок.
- Всё в порядке? – поинтересовался Джозеф.
- Да, просто дыма глотнул.
«Вот ведь гад! Мало того что засос оставил, так ещё и в тайне ухмыляется над этим! Я ему это припомню!».
- Ой, Амелия, совсем забыл показать… - поднялся Йен с колен и прошагал к нам, доставая телефон из кармана. – Успел сделать пару фото. Еле уговорил твою дочь, но оно того стоило.
С этими словами, он пару раз нажал на экран и протянул тот матери. Оттуда на неё смотрело моё мило улыбающееся лицо с захватывающим дух пейзажем на заднем плане.
- Ну ты посмотри, какая красота! Это будет идеально для рамочки! – умилённо пропела мама.
Но в отличии от неё, меня передёрнуло от приторности данного снимка. Совесть по волчьи завыла, ведь фон был единственной натуральной вещью на экране. Всё, начиная с моей позы, и заканчивая лицом, кричало о притворстве. Осанка чересчур прямая, ноги чересчур сжаты, а об обречённом взгляде можно было вообще молчать. Но это изменилось, как только мать провела пальцем и перелистнула фото. На следующем снимке красовались мы с Йеном. Широкие улыбки, в глазах пляшут чёртики, а тела расслаблены. Всё в нас казалось таким естественным, незатейливым, реальным. Я невольно улыбнулась и бросила беглый взгляд в его сторону. «Братец» украдкой следил за моей реакцией. Было ясно, что эти картинки не предназначались Амелии, но мне.
«Зачем? Он что, пытается мне этим что-то доказать?».
Решив не доставлять ему ещё больше удовольствия, я отвернулась от телефона и взяла в руки свой. Целая куча непринятых вызовов от Бекки заставили напрячься. Она не стала бы забрасывать меня таким количеством, если б ей нечего было сказать. Отойдя в сторону, я поспешила набрать её номер и замерла пока слушала продолжительные гудки. Они тянулись так, будто глумились надо мной, а после резко обрывались тишиной.
«Ну что же это? Сначала звонит так, будто это катастрофа, а теперь трубку не берёт».
Хоть я и испытала некое раздражение по этому поводу, но тревога пересилила, и остаток времени, я провела в сидении у костра и беспрестанных дозвонах до, теперь пропавшей, подруги.
- Всё нормально? – спросил тихо Йен, присаживаясь рядом, после тридцатой по счёту попытки.