Ровно до того, как увидел Андреа на матче молодёжки «Ювентуса» в Турине.
Там, где повстречать и не думал.
Он правда не хотел снова делать ей больно. Оба они должны были двигаться дальше, но…
Но.
— Ты написал ей? — мама проницательно смотрит на Нико, и в машине от её взгляда деваться ровным счетом некуда.
Черт.
— Мам, — вздыхает он, — я не уверен, что через столько лет Андреа вообще захочет со мной говорить или прошлое вспоминать.
Он осознанно умалчивает об их встрече в Турине. Молчит, какой охренительный, потрясающий у них был секс. Рот на замок закрыл, чтобы не ляпнуть лишнего.
Марисоль приподнимает бровь. Его аргументы не убеждают её.
— За столько лет всё переварилось и утряслось, я уверена, — она качает головой. — Зря я, что ли, поднимала на уши твоего брата? Он-то с Родригесами всё ещё общается. Напиши ей, Нико. Всё давно уже перемололось.
Николас так не чувствует.
Спасибо, Бенха, за адрес Инстаграма Андреа, но имеет ли он право ей писать?
Ему кажется — он разбередил в сердце Анди рану, которую она собственноручно зашила и постаралась не трогать. Ему кажется — она ясно дала понять, что больше его видеть не хочет, даже если целовала, как раньше. Обнимала, как раньше.
И умоляла взять её. Снова и снова.
Он закусывает губу.
— Я подумаю, мам.
Включает в машине радио, и оно разрезает тишину голосом Тейлор Свифт.
But I was just a toy, which you destroyed
Stupid boy…
Нико хочется вырубить аудиосистему тут же, переключить радио, сделать что угодно, лишь бы голос американской кантри-певички не вгрызался в его и без того пухнущую от мыслей голову. Но если он выключит музыку, мама что-то заподозрит. Она ведь прекрасно его знает.
И он слушает, слушает, а голос Тейлор кажется ему ядом, от которого нет ни спасения, ни противоядия.
What happens when you wake up, to see that you've lost?
Он был идиотом, когда променял Андреа на Агустину. И, судя по всему, идиотом и остался, раз ничего не сделал теперь. Не поехал за Андреа в «Ювентус Центр», зная, что она отправится туда — она всегда была слишком упряма, чтобы останавливаться на полпути, даже если он сказал ей, что Бруно не продается и в аренду не отправляется.
Не догнал её. Не дождался её.
Николас мог сколько угодно убеждать себя, что уважил её желания, но в глубине души он знал, что он — трус.
Он испугался, что на самом деле он ей не нужен.
Что ему всё показалось.
Мелодия Свифт наконец-то сменяется на какую-то итальянскую попсу.
…Часы показывают одиннадцать вечера. Утром у Нико тренировка, и ему бы спать, чтобы не явиться перед глазами тренера Аллегри невыспавшимся, но он продолжает таращиться на закрытый профиль Инстаграма Анди и так и не решается нажать кнопку.
Когда он понял, что влюбился в неё? Он усмехается. Как сейчас он помнит ту вечеринку, на которую Глория нарядила Андреа «в девочку», но втрескался он в Анди не поэтому. Плевать он хотел на платья или на косметику, но что-то в ней было до колик в животе восхитительное в тот вечер.
Быть может, её смущение от непривычного наряда.
Или её упорное нежелание замечать, как другие парни на неё пялятся.
Таращатся. Зато Нико тогда заметил и впервые испытал жгучий укол ревности в самое сердце. Тогда ему тоже удавалось открещиваться от собственных чувств достаточно похвальное количество времени, пока желание посвящать голы ей, стало откровенно невыносимым, и он не сдался.
Он запомнил ошарашенный взгляд Андреа, когда поцеловал её на трибунах, и это был самый лучший поцелуй в его жизни на тот момент. Он и до сих пор так думал.
Они встречаются на старой футбольной площадке. Анди сидит на шине, ковыряет носком кеда асфальт. У Нико сжимается сердце.
Он был чертовски тупым, если не замечал, что влюблен. И ему хочется подхватить Анди, зацеловать, уткнуться носом в её темные, пахнущие песком и солнцем волосы, но он мысленно встряхивает себя, как глупого кролика.
С ней так нельзя.
— Привет, — он плюхается рядом.