Алина молча смотрела на Строгонова и не знала, что ответить.
Мужчина повернулся и вышел, ступая широкими твердыми шагами.
Оставшись одна, девушка вылезла из-под одеяла и села, свесив ноги на пол. Она вспомнила, что ушла из дома в пижаме и домашних тапках. Нагнулась и увидела их, сиротливо жмущихся друг к другу, окруженных роскошными вещами.
Большая кровать с балдахином стояла посреди комнаты. Справа от нее старинный шкаф, украшенный вензелями. Слева большое овальное зеркало в красивой оправе и комод на резных ножках с тремя выдвижными ящиками. Напротив, массивный дубовый стол и кресла, обитые бархатом. Окно в комнате высокое трехстворчатое. Рядом стеклянная дверь, ведущая на балкон. Еще одна дверь в ванную комнату.
Алина встала и медленноподошла к столу. Голова кружилась, во всем теле чувствовалась сильная слабость. Она выпила чай и съела один круассан. Потом вернулась в теплую постель. У нее не было сил стоять на ногах.
«Как же я поеду домой, — думала Алина, — в пижаме и тапках? Мама с ума сойдет». Она взяла телефон, намереваясь позвонить родителям, но поняла, что не помнит их номера наизусть. Девушка пожалела, что выкинула свой телефон. Но, как только вспомнила, почему она это сделала, ее снова охватило отчаяние.
Через час приехал доктор. Он зашел в комнату в сопровождении Наташи.
Это был седовласый мужчина, довольно упитанный, с усами, закрученными наверх, как у Мюнхгаузена. Он обследовал Алину и сообщил, что в легких и бронхах хрипы.
— Я подозреваю бронхит, — печально констатировал он.
— Возможно, даже воспаление легких. Нужно приехать ко мне в клинику, сделать рентген.
— Пока попьете вот эти препараты. И антибиотики надо будет проколоть.
Врач выписал рецепт, распрощался, и Наташа вывела его за дверь.
Как только Алина осталась одна, она откинулась на подушку, накрылась с головой одеялом, ее сильно знобило, и снова провалилась в небытие.
Проснулась от приступа кашля. Все тело ломило, как будто ее сильно избили. Горло першило, и было больно глотать. Алина взяла телефон и позвонила Наташе.
— Наташа, — сиплым голосом проговорила она, — Вы не могли бы мне снова принести горячий чай. Нет, есть я не хочу.
Наташа появилась так быстро, как будто стояла за дверью.
Кроме чая на подносе в этот раз был куриный бульон.
У Алины совсем не было аппетита. Но она заставила себя немного съесть, понимая, что ей нужно быстрее выздоравливать и ехать к родителям.
— Наташа, который час? — спросила Алина, совершенно потерявшись во времени.
— Шестнадцать часов десять минут, — отчеканила работница, видимо, приученная к строжайшей дисциплине.
— А скажите, пожалуйста, когда хозяин возвращается?
— Артем Сергеевич обычно приезжает в восемнадцать тридцать. Но сегодня, вероятно, будет раньше. Он звонил, интересовался Вашим здоровьем.
— И что же, Вы сказали ему?
— То, что сказал врач. На столе лекарства, которые доктор прописал. Виктор, наш водитель привез их.
Алина приподнялась на локте и, действительно, на столе лежали таблетки, шприцы и коробки с ампулами. «Значит, я даже не слышала, как Наташа входила и приносила лекарства», — подумала девушка.
— Я Вам больше не нужна? — спросила Наташа.
— Нет, спасибо, — сказала Алина, и работница бесшумно скользнула за дверь.
Кое-как поднявшись и, подойдя к столу, Алина выпила лекарства, сделал себе укол, и решила позвонить Артему Сергеевичу. «Его номер должен быть забит в телефоне», — вспомнила Алина.
— Я Вас слушаю, Алиночка! Как Ваше самочувствие?
— Пока еще не очень, — сказала Алина и закашлялась. — Артем Сергеевич, когда Вы приедете? Вы не могли бы отвезти меня домой к родителям. Дело в том, что я не могу позвонить им. Свой телефон я потеряла, а наизусть их номера не помню.
— Конечно, я могу Вас отвезти. Но, видите ли, Алиночка, пока я приеду домой, а дом мой находится больше часа езды от города; пока снова Вас отвезу — родители будут волноваться. Да и Вы, еще очень плохо себя чувствуете. Вон, какой кашель. Давайте, сделаем так. Говорите адрес. Я сразу поеду к Вашим родителям и успокою их, что Вы находитесь у меня; запишу их номер телефона для Вас. А если они захотят, то я смогу их привести сюда, чтобы они сами убедились, что Вы в надежных руках. Ну, а потом решим все вместе, что делать. Захотите вернуться вместе с родителями домой — поедите. Нет, полечитесь у меня, до полного выздоровления. Как Вам такой вариант?
Строгонов так обстоятельно все продумал, что Алина обрадовалась: «Какой же он все- таки добрый человек!»
— Хорошо, — воспряла духом Алина, — пусть будет, как Вы сказали.
Тамара Федоровна, вся красная и измученная от непрерывных рыданий, вздрогнула, как будто ее укололи иглой, заслышав звонок в дверь.