— И тебя не смущает, что я замужем, что здесь ты меня удерживаешь силой?
— Я выгляжу смущенным? — задал он риторический вопрос.
Нет, смущенным он не выглядел. Не растерянным, не виноватым. Он делал, что хотел.
— Зачем тогда рассказал мне про Вика, хотел всё же оправдаться? — не успокаивалась я.
— Ты заслужила знать правду, — просто ответил он.
— Лучше бы я заслужила свободу, — буркнула в ответ.
Руслан подошёл ко мне, и я вжалась в изголовье кровати, совершенно не понимая, что у него на уме. Он склонился, и ухватил меня за подбородок, я уже привыкла к тому, что он любил этот жест подчинения.
— А это зависит, от того как постарается твой муж, — усмехнулся он, — но я верю, что время у нас есть.
— Пожалуйста, не надо, — я отвернулась.
— Не забудь поесть, это было первым условием, — не отреагировал Руслан на мой выпад, и спокойно направился на выход.
Пришлось идти, есть, обдумывая всё произошедшее и сказанное.
А утром, он меня разбудил, дал час на сборы и завтрак, и мы поехали на встречу к моей семье.
— Время, — скомандовал Руслан, открывая дверь машины, в которой мы разместились с Миланой.
Дочь, тут же засопела обиженно и сильнее прижалась ко мне.
— Папа старается, — сказала она, — он не спит ночами, всё работает, скоро ты будешь с нами.
— Я уверенна так и будет, — старалась я сдержать слёзы, чувствуя горечь от скорого расставания.
Мы долго прощались, целовались, плакали. Руслан даже дал нам лишние десять минут, но вот к Вику, как тот не просил, меня не пустил, и тот кричал сквозь кордон из мужчин, что сдерживали его, что любит меня.
Всё это меня настолько расстроило, что я даже не отследила, что мы двинулись. Сидела, давилась слезами, и смотрела в окно. А когда мы доехали до дома, и Руслан попытался помочь мне выйти из машины, накинулась на него с руганью и проклятиями, и даже с кулаками. Ему пришлось скрутить меня, и внести в дом, держа крепко, чтобы я не вырвалась.
Он поднял меня на второй этаж, уже в знакомую мне комнату, и приямком занёс в душ. Поставил в кабину, и как я была, в одежде и обуви, облил прохладной водой, включив лейку с тропическим душем. Несомненно, меня это переключило и успокоило. Потом он, ругаясь, раздел меня догола, замотал в огромный халат и уложил в постель, перед этим дав выпить виски.
Я отрубилась почти мгновенно, всхлипывая, но уже согреваясь и утекая в сон.
А проснулась я, когда за окном было темно, и чья-то тяжелая рука прижимала меня к горячему телу.
6
Руслана разбудил вскрик. Женский, несомненно. И чувство потери тут же накрыло с головой. Рядом не было тёплого, мягкого тела. Тихого сопения, и тонкого аромата цветов. Рядом не был царицы.
Ещё один вскрик, и он молниеносно поднялся с кровати, не озадачившись одеждой, и пошёл на звук, как был в трусах.
Свет горел в коридоре, но всё действо происходило в гостиной. Как раз у недостроенного камина, двое парней из охраны, одним из них был Тоха, держали брыкающую царицу. Держали аккуратно, чтобы особо не помять, а вот она не стесняла себя, не в действиях, не в выражениях. Дралась и ругалась так, словно от этого зависела её жизнь, но парни держались, понимая, что упустить её нельзя, и вырубить так чтобы успокоилась маленько, тоже им никто не позволял.
Вообще вся команда, Руслана, которая насчитывала десять приближённых человек, во главе с его начбезом Антоном, была подобрана им же, настолько тщательно проверена, и всякие левые отмороженные типы отсеивались ещё на первом этапе, оставались только те, кто спокойно и хладнокровно исполняли поставленные задачи. Их естественно мотивировал и достойный заработок, и конечно репутация Руслана, которая пришла к нему ещё до отсидки, после того как он работал одиноким наемником, покончив с военной службой. А может пару историй от тех, кто видел, как решаются дела с борзотой, что намерилась строить свои порядки. Все его люди прекрасно понимали роль царицы в его доме. Трогать её мог только он. И сейчас, когда эта зараза рвалась из рук парней, они старались минимизировать ей ущерб, и не хватать особо откровенно, тихо матеря вздорную бабу. Но даже это взбесило Руслана.