Поэтому она сделала, что было в ее силах и велела приходить раз в неделю, чтобы наблюдать за изменениями и вмешиваться в процесс, если он пойдет не по плану. Кроме того, Сахана сказала Семену продолжать лечение, которое назначил ее коллега. Это был самый тяжелый случай, внушавший серьезные опасения.
Отцом оказался третий мужчина. Со здоровьем у него все было в порядке и теперь он шел, прижимая к себе Селену невероятно счастливый от того, что у него будет дочь и преимущество среди других мужчин любвеобильной швеи.
За время лечения Василь успел уйти и Сахана осталась наедине с Айриной.
— . Думаю, что завтра у тебя будет толпа пациентов. Селена – местная звезда. Купить ее платье вне очереди – счастье. Но ты меня тоже удивила. Наш снегорский лекарь не стал бы так с ними возиться, – сказала Айрина. – И, пожалуй, не смог бы. Он многого не видит.
— У него есть работа и нет времени, а я пока свободна.
— Скажи, пожалуйста, Сахана, а если я обращусь к тебе, ты должна будешь рассказать об этом брату?
Сахана скользнула взглядом по синеглазой красавице и покачала головой.
— То, что происходит между лекарем и пациентом остается только между ними. У тебя что-то случилось?
— Нет, – быстро ответила Айрина, – я просто так спросила.
Женщина пожала плечами, желания уговаривать сестру хозяина у нее не было. Понадобится – сама попросит.
Василь уже на следующий день привез всю необходимую мебель и оборудование в комнаты исцеления.
Сахана потратила неделю, чтобы разложить травы и препараты в кладовой и заполнить полки в кабинетах. Привычная за годы учебы и практики работа успокаивала ее и примиряла со сложившейся ситуацией. Каждый день к ней обращался кто-то из рабочих, чаще всего с ушибами, порезами и ожогами, что решалось мазями и повязками. И особенно приятно было то, что ни один из ее пациентов не обращал внимания и не пытался намекнуть ей на ее положение. Напротив, их уважение и почтительное отношение возвращали женщине ее привычный мир.
Сахане оставалось сделать самое сложное. Больше всего она ненавидела возиться с картами и заполнять бумаги на пациентов.
Еще меньше любила вести журнал по расходу препаратов.
В клинике, где она работала у нее был младший персонал в помощь. Здесь ей выделили служанку, но девушка ничего не понимала во врачебном деле. Сахана давала ей простые задания, с тоской думая, что на обучение уйдет масса времени. Сложные приходилось оставлять для себя.
И сейчас, наконец, Сахана занялась картотекой. Ей надо было завести бумаги и заполнить их по каждому пациенту. На приеме она вела записи в ежедневнике, так как сначала ей еще не доставили формы для заполнения, а потом она откладывала этот процесс, так как были более срочные задачи.
Девушка без удивления отметила, что работы скопилось много. Она начала разбирать с записи с самого утра, но именно в этот день пациенты шли сплошным потоком. Неделю стояла необычно теплая погода. Снег таял и это нравилось Сахане еще меньше, чем мороз. Осенний лед не выдержал массового катания на реке. Целая компания подростков провалилась в полынью. Все выжили, но переохладились, двое практически захлебнулись. Одного достали из-подо льда без сознания. И Сахане их доставили всех без разбора.
Мальчишки и девчонки наперебой рассказывали ей о том, что случилось.
— Да нормальный был лед, – кричал, перекрикивая остальных высокий полный пацан с длинным лицом и всклоченными после происшествия волосами. –Мы всегда по такому катались. Это все Киря.
— Да, Киря полез на середину. А там течение сильное – лед тоньше, – закричала светловолосая худенькая девочка. Ее волосы были мокрыми от речной воды.
Сахана вызвала слуг из дома, детей раздели и закутали в теплые одеяла. Из поселка родители везли одежду.
— Мы нормально катались, а теперь влетит от родителей, – тоскливо заметила темненькая девчушка с короткой стрижкой. –Запретят коньки до того, как лед станет метровым.
— И по всей реке не разрешат кататься, – буркнул пацан в зеленом одеяле.
— Да, следить за нами начнут, – подала голос светловолосая девочка.
— А все Киря! – пацан в зеленом одеяле ткнул пальцем в высокого, но очень худого парня.