Буря

Вашниры шли по берегу в надежде найти удобный спуск к воде. Повсюду они видели лишь огромные черные камни, неприветливой массой загораживающие собой море. Узкие полоски снега струились по этим камням как белые змеи, ледяной ветер усиливал сходство тихим шелестом и шипением. Море было совсем рядом. Соленый запах волн и водорослей долетал и сюда, но обещанный местными проход в бухту так и не появлялся. С собой они несли длинную узкую лодку, тоже взятую у местных. Срочно надо было пополнить запасы провизии, так что они собирались рыбачить, по крайней мере до вечера, так как местные предупредили их о возможной буре после заката.

Теплые куртки и штаны надежно защищали мужчин от холодного ветра с льдинками морских брызг. Наконец, они заметили узкий проход между черных камней в рост человека, ведущий в бухту и по цепочке спустились на берег, заваленный бурыми водорослями. Двое мужчин принялись готовить лодку и снасти, а третий просто шел вдоль полосы прибоя, в поисках морских диковин, которые можно выгодно продать. Вдруг его внимание привлекла груда водорослей, слишком большая и странная. Он подошел и осторожно разгреб растительность носком сапога и увидел бледную, будто бескровную руку, украшенную странными узорами.

— Эй, сюда. Тут мертвое тело, – подозвал он своих друзей.

Вместе они очистили от водорослей и оттащили подальше от воды женское тело, белое как мел. На утопленнице была тонкая куртка и штаны из неизвестной ткани, ноги были в серебристых сапогах, а на шее висело массивное серебряное колье все в странных символах, узорах и знаках.

— Жалко, что мертвая, сейчас бы продали в ближайшем городе и не пришлось бы мочить кости в ледяном море – купили бы все, что пожелаем за золото. – досадливо сплюнул под ноги самый старший и пошел к лодке продолжать оснащать ее.

Другой вашнир склонился над девушкой, прижимая замерзшие пальцы к шее.

— Так сердце еще бьется! Погодите хоронить, может быть, еще погуляем в доме утех.

— Да она же захлебнулась и замерзла. Мы ее даже не дотащим до шаманки.

Вашнир, который нащупал пульс деловито начал оказывать девушке помощь, не обращая внимания на своих друзей. Он вдыхал воздух в ее легкие, массировал грудную клетку, поворачивал девушку из стороны в сторону и вдруг она закашлялась, выплевывая воду.

— Тащи сюда шкуры, помоги ее раздеть, – коротко приказал высокий вашнир в шапке из белой лисы.

Они раздели девушку до гола, стараясь не повредить странных нарядов, которые можно было продать. Затем завернули бесчувственное тело в теплые меховые шкуры, растирая руки и ноги. Когда она слегка порозовела, бросили отогретое и завернутое тело на дно узкой лодки и бегом помчались в лагерь. Больше они не могли ничем ей помочь, а вот мать Шафараз – возможно имела такую силу.

— Кожа вся испорчена, вся разукрашена, – бубнил, выгружая находку в вагончике матери Шафараз, вашнир в белой шапке.

Мать Шафараз взглянула на руки девушки в затейливых нездешних узорах лишь помотала головой:

— Дурной ты, Рифа, это же диковина, только дороже будет стоить, если не помрет. Что с ней было из вещей, давай все сюда. Кто она? Дикая? Рагласианка? Наша? Дай посмотреть, может быть, пойму.

Мать Шафараз с удивлением рассматривала странную ткань и необычное украшение утопленницы.

— Смотри, узоры на колье как на руках. С ней продашь, будет еще ценнее. Оставь вещи здесь, пусть сохнут. А теперь иди. Она, может быть, помрет до вечера, так что тащи улов. Удачу надо ловить за все хвосты.