Но в этот раз чьи-то крепкие объятия уберегли её от позорного падения.
Щека «неустойчивоногой» учительницы уперлась в мягкую шерстяную ткань, в ноздри ударил запах цитруса и морозной свежести, а глубокий бархатный голос произнёс:
— Вы не ушиблись? С вами всё в порядке?
Наташа выпрямилась, подняла голову и встретилась взглядом с самыми зелёными глазами на свете. К ним прилагались густые брови, прямой нос, рельефные, чётко очерченные губы, гармонировавшие с высокими скулами на аристократическом лице. Бронзовые волосы находились в лёгком беспорядке, что несколько сглаживало впечатление от надменного взгляда.
«Вот это да! Просто живой секс в сто девяносто сантиметровой упаковке».
Изумрудные глаза мужчины с не меньшим интересом изучали лицо «падалицы». Она могла поспорить, что красавчик даже слегка обнюхал её, по крайней мере, ей так показалось. Наталья лихорадочно вспоминала, каким шампунем мыла вчера волосы и подходит ли он под те духи, которыми утром слегка брызнула на запястья. Всё это время она стояла с открытым ртом, даже не замечая этого.
Наконец обоюдный осмотр был закончен и зеленоглазый снова заговорил:
— Девушка, вы заблудились? Почему опаздываете на урок…
Перепутать её с ученицей… Наташа не дала договорить незнакомцу:
— Я, вообще-то, не девушка. То есть я, конечно же, девушка, но…
Она замолчала, понимая, что несёт полный бред, и, протянув молодому человеку руку, отчеканила:
— Сидорова Наталья Гамлетовна, учитель биологии, — и уже с вопросительными нотками добавила: — А вы кто?
Он принял её руку и слегка сжал ладонь. Пальцы внезапно начало покалывать, приятная дрожь пронеслась по руке вверх, затем опустилась к низу живота, где и задержалась.
Она была уверена, что рыжик почувствовал то же самое. Он с недоумением посмотрел на руку, потом взглянул в карие глаза «метательницы тока».
— А я ваш новый директор, Лев Иванов! — мужчина ухмыльнулся. — Что же вы опаздываете, Наталья Гамлетовна? В такой праздник ученикам многое захочется обсудить с учителем биологии, а вы до сих пор в коридоре.
— Простите, как вас по отчеству? — поинтересовалась учительница, не желая называть начальника просто по имени или фамилии, и добавила, вспомнив вопрос: — А какой нынче праздник?
Она судорожно припоминала сегодняшнее число: «Я заболела седьмого, плюс неделя, получается… четырнадцатое февраля. Единственный праздник в этот день — День всех влюблённых! Начальство считает, что его надо отмечать? Ох уж эти новые веянья! А консультация насчёт любви — да, это ко мне».
Наташа повернулась в сторону класса, не дожидаясь ответа на собственные вопросы, но новый босс придержал её руку, слегка коснувшись пальцами ладони. Эффект покалывания повторился.
— Карлович, — с усмешкой ответил красавчик, искренне ненавидящий не только собственное имя, но и нелепое отчество, и добавил: — Если бы вы сегодня вовремя пришли на работу, то я лично вручил бы вам небольшой символический подарок. Вы найдёте его на своём столе в учительской.
«Подарок? Странно, но приятно. Прошлый директор нам никогда ничего не дарил, кроме выговора и дополнительных часов».
— А это вам от меня, — Наталья сама не поняла, для чего всунула в руки Иванова презент от Клима. Наверное, её подсознание решило спасать маму от сахарного диабета.
— Спасибо! — новый директор с недоумением смотрел на красную коробку в форме сердечка.
— Больше не опаздывайте. Сделаем вид, что сегодня этого не было, — он развернулся и направился в сторону спортзала.
А Наташа глубоко вздохнула, поправила причёску и шагнула в «клетку с тиграми», как всегда называла любимый класс.