Деток… Мама — она и есть мама.
— Действительно, — поддакивает он и, жестикулируя, представляет нас: — Оксана. Кристиан.
Мы переглядываемся, я теряю дар речи от его сногсшибательной улыбки, а он, сволочь такая, еще и протяжно отвечает:
— Да мы уже… познакомились.
И его пальцы опускаются на мое оголенное колено, ловко проникают в дырку и начинают поглаживать.
Если Васька уронит вилку и нагнется, чтобы поднять, то мне конец. Пока ничего подобного не произошло, я кладу ладонь на мужскую руку, чтобы убрать, и вздрагиваю от соприкосновения. Наши пальцы крепко переплетаются, и Кристиан, по всей видимости, чувствует себя вполне нормально, держа вилку в левой руке. Либо он левша, либо ради меня так старается.
Ради меня… Звучит-то как… Смешно.
Кто я? И кто он? Хотя ясно, кто он. Типичный извращенец, готовый облапать сводную сестру, пользуясь роскошными внешними данными и умением себя подать.
У Васьки звенит телефон. Вытерев рот рукавом ветровки, он достает из кармана свою кнопочную «Нокиа», принимает вызов и орет на весь дом:
— О, даров, кореш! Вышел?! Поздравлямба! Че, когда бухич? — Он встает из-за стола и без всяких извинений обращается к Павлу Георгиевичу: — Сигаретку стрельнуть можно?
— Я не курю, — отвечает он.
Васька прикрывает телефон ладонью, будто на другом конце премьер-министр, и фыркает мне:
— Денег дай. За куревом схожу.
— Эммм… Вась… — теряюсь я, неосознанно крепче вцепившись в руку Кристиана, как в своего спасителя. — Я кошелек дома забыла.
Он сереет на глазах, и ситуацию спасает мама. Подскочив, бросается к шкафу с выбитым стеклом, берет с полки купюру и подает Ваське.
— Держи, Вась. Заодно купи молока. Вдруг кто-то чай с молоком любит. А я про него совсем забыла.
Она нарочно это сделала. Ближайший магазин отсюда в двух кварталах, а табачный киоск совсем рядом. Но Ваську это не расстроило: смял купюру, сунул в карман и, двинувшись в прихожую, продолжил свой важный телефонный разговор:
— Да ну на?! Бля-я-я… Слушай, а ты вечером чем занят? Да посидели бы… — пыхтя, он обувается, и в следующее мгновенье хлопает входная дверь.
В квартире повисает мертвое безмолвие, и мы дружно слушаем бульканье аквариума. От стыда мне хочется провалиться сквозь землю. Но Павел Георгиевич вновь поднимает всем настроение:
— Мы же не просто так вас собрали. Мы со Светочкой, со Светланой Петровной, — уточняет он для Кристиана, — собираемся пожениться. Как вы понимаете, речь об официальном бракосочетании. Никакого торжества, гостей не будет. Кроме вас.
Мама, заулыбавшись, добавляет:
— Заявление мы уже подали. Церемония через неделю. Надеемся на ваше понимание. Вы люди взрослые, но оба единственные дети в своих семьях. Оба с детства мечтали о братьях, сестрах. Вот через неделю вы и станете братом и сестрой.
Я глупо улыбаюсь, а Кристиан произносит:
— Радость-то какая.
Кое-как освободившись от его хватки, я встаю и, извиняясь, говорю, что мне нужно отлучиться. К счастью, люди за столом собрались воспитанные, никто не уточнял, зачем мне в туалет.
Я выскакиваю из зала, бросаюсь в ванную и, открыв воду, лихорадочно умываюсь. Боже, низ живота огнем горит, в трусиках предательски влажно, сердце отбивает чечетку, а щеки пылают заревом. Смотрю на себя в зеркало и вдруг улыбаюсь. То ли грустно, то ли счастливо — фиг поймешь. Понимаю, что уже сто лет такого дикого возбуждения не испытывала. А это до слез смешно.
Дышу через раз, осознавая, что Васька никогда не вызывал во мне такой вулкан. Попутно вспоминаю, как познакомилась с ним. Он уже тогда к бутылке прикладывался. А мне так насолить Славке Доронину хотелось за его измену, что по дурости взяла да приняла предложение Васьки пожениться. Расписались. Через полгода его мать умерла, а перед смертью попросила меня о Васеньке позаботиться, ведь у него никого, кроме меня. Вот и забочусь из года в год, замазывая синяки, улыбаясь через боль, претерпевая все невзгоды. Только обо мне позаботиться некому…
Беру полотенце, чтобы вытереть лицо, и тут распахивается дверь. Не успеваю ахнуть, как она уже закрывается за спиной Кристиана, резко превращающего большую ванную комнату в миниатюрную кабину, наполняя ее своим чертовски сексуальными флюидами и скалясь, глядя на меня, как кот на мясо.
Вот это я попала!
Глава 8. Кристиан