***
Добраться до Берёзок оказалось намного сложнее, чем думал Игнат. Два дня назад прошёл дождь, просёлочная дорога, покрытая ямами и рытвинами, ещё не просохла. Мужчина боялся, что застрянет, но повезло, проехал. Правда, автомобиль весь облепило грязью.
Над деревней стояла мёртвая тишина. Здесь была всего одна извилистая неровная улица, по обе стороны которой на значительном расстоянии друг от друга располагались достаточно скромные строения. Небольшие кирпичные домишки, казалось, горбились под тяжестью, навалившейся на них ноши. Многочисленные пристройки и сараи выглядели заброшенными и печальными. Дорожки начали зарастать травой. На клумбах и цветниках царствовали сорняки. Всё вокруг оказалось непривычно зелёным и даже каким-то неестественным. Человеческие жилища явно были лишними в этом уголке живой природы. Деревня вымирала, но продолжала отчаянно цепляться за жизнь. Во все стороны тянулись сады с фруктовыми деревьями, да цветущие кустарники. Многие из них были заброшены, заросли крапивой и бурьяном.
Просёлочная дорога, что бежала мимо домов, уходила дальше к полям и подобравшемуся близко к деревне лесу.
Ощущение заброшенности и уныния набросились на Игната, вцепились в него, заставляя поёжиться. Отсутствие людей ощущалось каждой клеточкой тела. Тяжёлая атмосфера и энергетика пропитали собой всё вокруг. Смерть гуляла и пировала на этих улицах, молодой впечатлительный мужчина был в этом абсолютно уверен.
Оставив машину на окраине деревни, Игнат взял с собой сумку и фотоаппарат. Сделал несколько общих снимков и отправился к ближайшему из домов. Это было небольшое кирпичное строение с шиферной крышей и облупившейся краской на окнах. Хлипкая деревянная дверь оказалась сорвана и теперь висела на одной из петель. Всю её поверхность покрывали глубокие царапины, похожие на следы когтей.
В доме стоял полумрак. Обстановка была очень скромная, даже бедная. Коридор покрыт пожелтевшими, отслоившимися по углам обоями. Все двери оказались распахнутыми настежь. Одна вела в небольшую скромную кухню. Где громоздились старый холодильник, газовая плита, работающая от баллонов, стол, застеленный выцветшей протёртой клеёнкой, шаткие стулья, да небольшой кухонный шкаф. В углу портились, источая неприятный запах, не выброшенные объедки и пустые бутылки. Жужжали, пируя, мухи.
Вторая вела в комнату. Здесь ощущался тяжёлый запах испорченного мяса. Старый диван с торчавшими из него пружинами оказался почти весь покрыт засохшими бурыми пятнами крови. Брызги также были на стенах и деревянных досках пола.
Игнат поёжился. Дышать затхлым дурно пахнущим воздухом было неприятно. Он сделал несколько, снимков ещё раз окинул помещение внимательным взглядом, боясь упустить важные детали, и поспешил на улицу.
Так, он ходил от дома к дому, и везде наблюдалась одна и та же картина. Выбитые окна, сорванные с петель двери, следы когтей, погром, пятна засохшей крови и мерзкий застарелый запах смерти.
Один дом особенно поразил его. Строение казалось самым ухоженным и добротным. Новая крыша, стены обложены свежим кирпичом, хороший кованый забор, аккуратный дворик с беседкой и мангалом. Во дворе припаркована машина. Рядом с входной дверью валялся велосипед. Несколько окон выломаны вместе с рамой. Кто-то большой и сильный очень хотел прорваться внутрь. Входная дверь оказалась изодранной и помятой, но выстояла. Игнат безрезультатно подёргал ручку и тяжело вздохнул. Заперто, придётся лезть в окно.
Он заглянул в помещение и поморщился. Пол устилали осколки разбитого стекла и обломки деревянной рамы. На полу пестрели лужи засохшей крови. Одно поменьше около стола и одно огромное в углу комнаты. Было накрыто на четверых, в тарелках гнила, окружённая мухами, так и не съеденная еда. Разбитая кружка валялась на полу. Один из стульев перевёрнут. Одинокая розовая женская домашняя тапочка тихо лежала в стороне.