Следующие полчаса я искала вазу для совершенно бомбического букета, потом мне жутко захотелось есть, и я решила подкрепиться перед долгой дорогой не пойми куда.
Готовила себе сендвич, а сама размышляла, что конечно же надо отсюда бежать. Мы совсем не пара, да он и не собирается меня делать своей парой. Так, попользуется и выбросит. А я выше этого. Выйду из ситуации с минимальными потерями.
Хотя я не считала потерю невинности такой уж минимальной. Для него это конечно ерунда, а вот для меня это был важный шаг на пути взросления. Не шаг, а целый поворот не туда, если сказать точнее.
Я тяжело вздохнула.
А потом взгляд упал на пакетик, про который я совсем забыла.
“Будь на связи!”
Гласила надпись на открытке. И коробка с новым айфоном.
Меня передёрнуло. Он так расплачивается за то, что сделал со мной? За то, что мы сделали? Он считает, что теперь я его содержанка? На глаза навернулись слёзы.
Я нашла карандаш и написала на обратной стороне его записки
“Мне ничего от тебя не нужно!”
Я была права, надо бежать. Бежать как можно быстрее. Оперативно влезла в тренч, зашнуровала кроссовки, поправила волосы и вышла из квартиры, закрыв дверь ключом.
Стоп, а ключ куда? Под коврик положить? А если воры? и ещё тысяча “а если..?” пролетели в моей голове со скоростью экспресса. Вдохнула, выдохнула. Засунула ключ в карман, хоть и не собиралась сюда больше возвращаться, и пошла к лифту.
Телефон я конечно же оставила на столе. Рядом с цветами. Я же не шлюха какая-то, чтобы принимать такие подарки. Бежала к метро, торопясь непонятно зачем. Наверное, спешила убежать от своего позора.
В очередной раз я оказалась без денег и связи на улице. Уже вечерело. Конкретно так вечерело. Странное это лето — дожди, ветер, совсем не летняя погода. Но мне не было ни холодно, ни страшно. Я вообще ничего не замечала, просто спешила туда, где жила раньше, до того, как моя жизнь сделала неожиданный кульбит под названием “Марк Александрович Виноградов”.
В метро проскользнула через турникет за другой студенткой, которая, заметив это, сочувственно улыбнулась. Я извинилась, и мы затерялись в толпе.
Оля долго не открывала. Ключа от дома у меня не было. Точнее был, но не от этого дома. От квартиры Виноградова. Этот ключ словно бы жёг мне карман.
И вот меня накрыло беспомощностью. Я сползла по стеночке подъезда, по тщательно вымытой стеночке, надо сказать!
Мы познакомились больше года назад. Оля пришла ко мне на маникюр, когда я ещё жила в общежитии. Вся такая красивая, сияющая и слегка недовольная. Повесила свою курточку, удобно устроилась в кресле, положила ко мне на маникюрный столик новенькую модель телефона и только потом поздоровалась, будто бы только заметила меня.
— Какой цвет хотите? — спросила я.
— Красный.
Я подала ей палетку со всеми оттенками красного.
— Этот, — она показала на алый цвет рябины на снегу.
— Здорово, когда женщина знает, чего хочет, — усмехнулась я.
— Всмысле? — спросила она, слегка нахмурившись.
— Я принимаю по несколько клиенток в день, и очень редко встречаются девушки, которые точно знают, какой цвет хотят нанести.
Она добродушно хмыкнула.
— У меня небольшой выбор. Маникюр — это часть личного бренда, который приходится поддерживать.
— Вы знаменитость? — улыбнулась я, ну а вдруг.
— В узких кругах, — ответила девушка.
А потом мы разговорились, и я поделилась своей проблемой, что скоро меня выгонят из общежития, а денег на съём квартиры даже где-нибудь в Подмосковье у меня нет.
— Ты мне понравилась, — сказала она, резко переходя на ты. — Мне кажется, я смогу помочь решить твою проблему.
И ведь повезло мне встретить Олю! Она не просто помогла, она пустила меня к себе в квартиру, мы договорились, что я плачу только коммунальные платежи и убираюсь как минимум два раза в неделю. Ну и делаю маникюр и педикюр хозяйке в любое время дня и ночи. Условия для меня — идеальные. Квартирка была маленькой, но в нормальном ЖК и близко к центру.
А теперь вот сижу в подъезде, и никто мне не открывает. Видимо, с моей ужасной выходкой её доброта исчерпалась. До сих пор не понимаю, как так вышло, что я потеряла всякий контроль над собой. Вот бы позвонить Лере, узнать, может, она помнит больше, чем я.
И где вообще теперь мой дом? Может, бросить всё и поехать обратно к маме? Но она уже сделала ремонт в моей комнате. Там тоже нет больше моего места.
В универе сейчас каникулы, на работе я взяла отпуск, оформила две недели специально под практику! Все мои деньги, документы, телефон, всё у Виноградова. Неужели мне придётся вернуться? От этой мысли тело снова прошибло возбуждение. Как бы я не отпиралась и не отнекивалась… мне понравилось, что он со мной сделал. Понравилось. И я хотела бы повторить. И хотела бы, чтобы он делал со мной всё, что пожелает. Мозги совершенно не были согласны с телом. Боже, Катя, это аморально!
Дверь открылась, Оля вышла и посмотрела на меня.
— Заходи.