— Это Торп, Тайлер, ты с ума сошел?! — кричала девушка, пытаясь успокоить его.
— Да мне плевать, кто он такой, — агрессировал он, сплевывая кровь от разбитой губы, пока я всё это время стояла и хлопала глазами. Видимо, мне повезло, что он не обратился в того монстра, про которого говорил. Иначе я бы обрекла на смерть половину лагеря.
— Ты как? — нагнулась я к Ксавье, вытирая с его лица кровь. — Извини. Это какой-то сюр.
Тайлер подошел ко мне почти вплотную, вопреки чужим возгласам.
— Доиграешься, — дернул он меня за запястье, чтобы обратить на себя моё внимание.
— Да пошел ты, Галпин, — ответил ему Ксавье. — Тебе конец. Ты больше здесь не работаешь.
— Трус, — промолвил он, со злостью глядя на него. — Ты что-то можешь без своего папаши?!
— Отстань от него, Тайлер, — резко прервала я конфликт, закрывая его собой, и помогла Ксавье встать. Тайлер словно специально всё это устроил. На нас все смотрели, и я хотела побыстрее уйти оттуда. У Ксавье на белом вороте были кровавые пятна, Тайлер смотрел на меня так, словно я вонзила ему нож в спину, а я даже не знала, что мне делать дальше. Это был позор.
— Давай уйдем, — предложил мне Ксавье, взяв меня за руку. Я кивнула, потому что не хотела здесь оставаться. — Мне жаль, что так вышло. Этот Галпин — придурок.
— Да, я уже это поняла, — согласилась я, направляясь за ним вдоль зала в самый конец.
— Аддамс!!! — услышала я сзади громкий крик. — Хватит меня провоцировать!
Меня настолько задели эти слова, что я обернулась, даже не постеснявшись толпы.
— Думаешь, весь мир крутится вокруг тебя?! — остановилась я у выхода, пока все на нас смотрели.
— Ты — чертова эгоистка, — сказал он, сжимая кулаки от злости.
— Знаешь, что?! — взглянула я на него с ненавистью и подошла к Ксавье, силой притянув его губы к своим. С открытыми глазами, как идиотка. Я просто специально это сделала. Чтобы он видел, как это отвратительно. Когда человек, что тебе нравится, целуется с другим. Его глаза краснели, а я остановила поцелуй и молча утащила Ксавье на выход за руку.
— Что это было… — спросил он, пребывая в какой-то прострации. — Между вами что, что-то есть?
— Не хочу даже думать об этом. Пусть трахает Синклер, — коротко ответила я, поправляя платье.
— А этот поцелуй… Уэнсдей, не пойми меня неправильно… Но ты нравишься мне довольно давно. Я бы не хотел быть просто попыткой твоего отмщения Тайлеру, — сказал он с грустью в голосе.
— Давно — это семь дней? — спросила я, ощущая, как нелепо это звучит.