Я останавливаюсь и оглядываюсь на него.
— Эм, что ты делаешь?
— То же, что и ты. Иду смотреть фильм.
— Ты хочешь посмотреть этот фильм? Но ты только что, несколько минут назад, сказал, что он глупый.
— У меня вообще нет желания смотреть этот фильм. Но я обещал сестре, что не дам тебе смотреть его в одиночестве. И вот я здесь. — Он разводит руки в стороны, и я хмурюсь.
— Серьезно, тебе не нужно делать мне одолжение.
Он хмурится в ответ.
— Я и не делаю. Я делаю это для своей сестры.
— Ну, я тебя отпускаю. Можешь идти домой. — Я жестом показываю в сторону улицы.
Он следит за направлением моей руки, как будто действительно раздумывает над этим. Затем он снова смотрит на меня и качает головой.
— Не могу. Если Мисси узнает, что я оставил тебя здесь одну, она устроит мне ад на земле. И я уж точно уверен, что смогу обойтись без накрученных сестрой ушей.
— Не волнуйся, я не скажу ей, что ты не остался. И ты ей не скажешь. Так что, вот так. Ты можешь идти. — Я широко развела руки.
Он издал низкий смешок.
— Моя сестра допросит меня до десятой степени о фильме, когда вернется домой. Она сразу поймет, что я его не видел.
— Википедия. Там можно найти весь сюжет. Вот так.
— Мисси чует ложь за пятьдесят шагов. Она как собака-ищейка. Похоже, мы застряли друг с другом на ближайшие несколько часов.
— Нет, это не так. То, что ты пообещал сестре остаться, не значит, что я должна с этим соглашаться.
Он снова смеется, глаза искрятся от юмора.
— Ты действительно не хочешь, чтобы я был здесь, не так ли? — рукой он прикасается к своей груди. — Ты начинаешь задевать мои чувства, уголовница.
— Отлично, — огрызаюсь я. — И какого черта я должна хотеть тебя здесь видеть? Ты вел себя со мной, как засранец с самой первой нашей встречи.
— Ну, не с того момента, как я тебя встретил… — Он ухмыляется, его глаза светлеют, напоминая мне о моменте с «полуобнаженным телом, склонившимся к полу в позе йоги».
— О, прости! Я должна была сказать, в ту же секунду, когда ты понял, кто я. Так что, пожалуйста, извини меня, если я не хочу провести свой вечер с осуждающим, фанатичным засранцем, который не может видеть дальше своего собственного так называемого совершенства, чтобы понять других людей и их проблемы!
Когда прерываюсь, я дышу немного тяжелее, а его лицо пустое.
— Я никогда не говорил, что я совершенен.
Я выпускаю беззлобный смешок.
— Неважно. Просто… Господи, что за хрень. Прощай, Арес.
Я поворачиваюсь на пятках и топаю в театр.
Только когда я дохожу до очереди за билетами, я понимаю, что он стоит прямо за мной.
Черт возьми!
— Прекрати меня преследовать, — шиплю я на него.
— Я не преследую тебя. — Он смотрит на меня с невинным видом, пожимая плечами. — Я просто собираюсь посмотреть фильм.
— Фильм, который ты не хочешь смотреть.
Его губы растягиваются в ухмылке.
— Боже, какой же ты осел! Просто уйди и оставь меня в покое, пожалуйста.
Мой голос срывается на слове «пожалуйста», и, боясь, что я разрыдаюсь или ударю его по красивому, высокомерному лицу, разворачиваюсь, двигаясь вперед, когда очередь сдвигается.
Мгновение спустя я чувствую тепло у себя за спиной и чуть не выпрыгиваю из кожи, когда ощущаю его горячее дыхание у своего уха.
— Так, так, уголовница, не нужно быть такой стервой.
Я чуть не откусила себе язык от этого заявления. Поворачиваю голову к нему, чтобы сказать, чтобы он отвалил, но я неправильно оцениваю, насколько близко он находится. Мой нос сталкивается с его носом, наши губы буквально в сантиметрах друг от друга.
У меня перехватывает дыхание. Мое тело замирает. Мой нос наполняется его запахом. Древесный аромат лосьона после бритья и запах мяты в его дыхании.
Каждая моя женская часть оживает. Как будто мое тело внезапно проснулось после долгого периода бездействия и говорит: «Ну, здравствуй, мужчина с пенисом. Давно не виделись. Хочешь поиграть?»
Я слышу, как он втягивает воздух, и его глаза опускаются к моим губам.
Я облизываю их, не задумываясь, и его глаза загораются огнем, вызывая спазм в нижней части моего живота.
Иисус всемогущий.