Зреть тебя желаю, а узрев, мятуся
И боюсь, чтоб взор не изменил:
При тебе смущаюсь, без тебя крушуся,
Что не знаешь, сколько ты мне мил;
Стыд из сердца выгнать страсть мою стремится,
А любовь стремится выгнать стыд;
В сей жестокой брани мой рассудок тмится,
Сердце рвется, страждет и горит.
Так из муки в муку я себя ввергаю;
И хочу открыться, и стыжусь,
И не знаю прямо, я чего желаю,
Только знаю то, что я крушусь.*
Обустройство в домах тоже претерпело изменения. Привозилась мебель из-за рубежа, которая считалась престижной и говорила о состоянии хозяев. Знать жила то во дворцах, то в особняках. Их гостиные представляли широкий зал, часто с камином.
Обустройство же жилища у знати заключалось не столь в том, чтобы показать, как это красиво, а в том, чтобы «не упасть лицом в грязь» перед высшим светом. Ведь именно в их домах проводились балы и приёмы.
Таким образом, новая культурная жизнь, праздность высшего света принесли свои положительные плоды, как понятие образованности, чести и нравов. Именно они стали культом дворянства. Именно они смогли поднять культуру России...
* - автор Е. А. Княжнина.
Глава 1
-А эти что здесь делают? - был первым вопрос среди обучающихся морскому делу молодых дворян, когда среди них появилось двое английских и двое итальянских учеников.
-Молчать! - грозно воскликнул капитан корабля, на палубе которого все они и были в порту Кронштадта.
Тут же воцарилась абсолютная тишина. Лишь шёпот волн и крики чаек вокруг нарушали покой. Приступив рассказывать лекцию, которую ученики только успевали записывать графитными карандашами, капитан прохаживался по палубе и время от времени поглядывал на редко записывающих итальянцев.
Не выдержав терпеть одолевающее любопытство, капитан скоро обратился к одному из них:
-А Вы, сударь, всё думаете запомнить?
-Да, капитан, - кивнул тот, выпрямившись перед ним, и говорил медленно, с мягким акцентом. - К сожалению, только девять месяцев потратил на обучение русского языка. Говорить могу немного... Понимаю больше, а вот записать... Пишу кратко и на итальянском, с Вашего разрешения.
-Вот как? - с интересом заглянул капитан в его записи и с улыбкой продолжил читать лекцию дальше.
-Молодец, Гаспаро, - прошептал молодому итальянцу сидевший рядом русский ученик, а слушающий с другой стороны итальянский товарищ улыбнулся в поддержку, после чего Гаспаро ответил:
-Россию полюбили сразу. Мы и между собой общаемся по-русски.
-Тишина! - оглянулся на них капитан, но голос его уже казался более мягким.
Дождавшись, когда все лекции закончатся, Гаспаро с другом поспешили вновь оказаться на берегу Петербурга. Радость переполняла, что в предстоящие дни лекций не было запланировано из-за подготовки к празднованию дня рождения Императрицы...
-Фабио! Куда сегодня? - вопросил довольный Гаспаро у друга, когда остановились на площади, и тот, радостно ударив по струям фонтана, засмеялся:
-Подглядим для начала опять за упражнениями тех красавиц?
-Я надеялся на это, - засмеялся Гаспаро, и они побежали к городским каретам, которые ожидали у площади, тут же наняв одну из них.
Когда прибыли к воротам одного из особняков, друзья расплатились с извозчиком и подкрались подглядеть, что творится в саду за воротами...
Там, выстроившись в два ряда, одетые в белые рубахи и чёрные кюлоты* пятнадцать девушек следовали указаниям стоящей перед ними дамы. Она выполняла движения, показывая, как надо, а девушки дружно повторяли.