— Ты не голодна?
Улыбаюсь, отвечаю — нет. Сначала я сидела, словно натянутая струна, и остро реагировала на каждое слово Бакурина, но позже, когда осознала, что ему банально нужна моя компания, попыталась расслабиться. Вроде бы получилось.
— Доставай вино и коньяк, — воодушевлённо предлагаю. — На нижней полке есть шоколадка.
Бакурин отворачивается, а я неотрывно любуюсь им сзади.
Праздник получился ужасным. И это довольно несправедливо — получать от судьбы удар за ударом.
— Я пока натру бокалы, — произношу чуть тише. — Так, что блестеть будут.
Переступив порог ванной комнаты, открываю кран. Если часом ранее помещение казалось мне отвратительным и тесным, то теперь ничего — терпимо. Главное, не думать о том, сколько людей ежедневно трахается в ВИПках.
Когда возвращаюсь в комнату, Андрей как раз откупоривает бутылку вина. Не самого дорогого, но я непривередлива. Тем более пить много не собираюсь — буквально пару глотков, чтобы не обидеть именинника.
Сев на диван, тянусь к шоколадке и опускаю в рот маленький кусочек. На самом деле я всё же приврала — желудок сводит от голода, вот только мне не хочется лишних телодвижений. Проще оставить всё как есть и не впускать сюда никого постороннего.
Гонщик садится напротив, вальяжно располагается в кресле. Протягивает бокал с белым вином. Когда я принимаю — тут же разминает травмированную руку, неприятно поморщившись. Вряд ли Андрей захочет об этом говорить, но меня действительно волнует, насколько хорошо заживает перелом.
— Я совершенно не умею толкать тосты, — откашливаюсь после недолгой заминки.
— Да брось, — отмахивается Бакурин. — Не так давно ты облизывала мой хуй, хотя тоже не умела, а это — точно не сложнее.
Он выжидающе смотрит, отстукивая пальцами по подлокотникам. Стоит ли говорить, что после сказанных слов моё лицо наверняка приобретает багровый оттенок? По крайней мере, по ощущениям — точно не светлее.
— Так, хорошо, — шумно выдыхаю, стараясь взять себя в руки. — Андрей, я хочу выпить за твоё здоровье, ведь полностью восстановиться физически — первостепенная задача. Впереди, я уверена, участие в Чемпионате мира по ралли — самом престижном и авторитетном соревновании, где ты порвёшь всех и каждого на своём мегабыстром Subaru.
— Ты меня пугаешь, Жень, — слегка приподнимает брови гонщик. — Откуда такие познания?
Пожав плечами, пригубляю вино. Что тут ответить? Что я, ранее никогда не интересовавшаяся гонками, залипла на нём и перешерстила всю возможную информацию? Что видела все до единого архивные интервью и соревнования с его участием? Что в курсе о контракте с Subaru, подписанном на три года?
— Плохой тост? — перевожу тему.
— Отличный, — кивает Андрей. — Только пей до дна.
Послушавшись, я опрокидываю бокал и вливаю в себя всё его содержимое. Алкоголь обжигает горло и тут же ударяет в голову. Вскоре я чувствую лёгкость в теле и слабое головокружение.
Не успеваю опомниться после первого тоста, как Бакурин наливает новую порцию. Потом ещё. И ещё. Сам он пьёт коньяк, но при этом абсолютно не хмелеет. Пока я болтаю обо всём на свете, скрашивая праздник — с интересом слушает и задаёт уточняющие вопросы, словно ему на самом деле интересно.
— У нас все врачи, — поясняю, почему выбрала именно медицину. — За пять поколений до и за много после. Бабушки, дедушки, дяди, тёти, братья и сёстры.
Я загибаю пальцы и упоминаю всех-всех-всех. В том числе и маму, которая работает косметологом в Италии.
— И что — никак нельзя отклониться от курса? — хмуро спрашивает Андрей.
— О, нет. Что ты! Папа сказал, если я не поступлю в медицинский — он откажется от меня. Вроде бы шутка, но, как говорится, в каждой шутке есть доля правды…
Андрей тянется к бутылке вина. Я закатываю глаза и пытаюсь протестовать, но под его напором в очередной раз сдаюсь.
— Замуж тоже пойдёшь за врача? — интересуется гонщик.
— Пока не думала об этом.
— Но папа считает, что да?
В какой-то момент я ловлю пренебрежение в голосе Бакурина, которое он даже не думает прятать. Слабое, едва уловимое, но оно точно есть. Кажется, Андрею не нравится мой отец. Впрочем, это взаимно.
— Он бы хотел, чтобы я вышла замуж за Артёма Литвина, — спокойно отвечаю, будто это не касается меня.
— Ху из Артём?