— Без разницы. Важно то, что Пенни Лейн была помолвлена с Людвигом Ванденбергом. Они договорились со священником. Пенни уже выбрала себе свадебное платье. Они даже купили билеты на самолет, чтобы бабушка Лейн смогла прилететь на церемонию из Луизианы. Затем Пенни уехала на учебный семестр в Лондон. К тому времени, когда она вернулась, Людвиг не только изменил ей, но и женился на прелюбодейке. И знаешь, на ком он женился, Мавс?
Мне плевать, на ком женился этот Людвиг, но придется играть в игру Мэри-Лу, потому что, если не сделаю этого, подруга будет сидеть молча до тех пор, пока я не сдамся и не спрошу.
— И на ком же?
— На сестре Пенни, конечно.
Я поворачиваю голову в ее сторону.
— Ты все выдумала.
— Неа, — невозмутимо отвечает она. — Ларри знаком с братом нынешней подружки Пенни.
Неведомая сила поднимает мои брови вверх.
— Подружки? Разве не ты только что сказала, что она была помолвлена с парнем?
— Вот именно! — Мэри-Лу шлепает своим «и» так громко, что у меня болят барабанные перепонки. — Когда жизнь предлагает тебе лимоны, ты не делаешь из них лимонад. Это для слабаков. Нет. Ты морщишься, но высасываешь лимоны досуха, а затем бросаешь использованные корки обратно в лицо жизни с гигантским «иди нахрен» и выразительным жестом в придачу.
Я фыркаю, прежде чем понимаю, что подруга говорит серьезно. Это отрезвляет меня, и я, признаюсь.
— Думаю, что уже сделала это.
— Нет. Тебе кажется, что брак с Кэлом оказался средним пальцем для Киллиана, но ты ошибаешься. У тебя была возможность выйти замуж за кого угодно, однако ты выбрала Кэла. И вышла за него замуж, потому что любишь его, Маверик. Если ты пристально вглядишься в то, что у тебя на сердце, то увидишь боль и предательство, но под этим слоем скрывается настоящая любовь. Тебе просто нужно отыскать ее. И на этот раз подарить правильному человеку. Тому, кто достоин тебя. И это не старший сын Шепард. Он никогда им не был.
У меня слезятся глаза. Мэри-Лу тянет меня на себя до тех пор, пока моя голова не падает ей на плечо. В детстве мы иногда сидели так на детской площадке, прижимаясь спиной к кирпичной стене. Другие девчонки уже рыдали бы горючими слезами, но мы с Мэри-Лу… даже тогда были сделаны из другого теста. И вместо слез строили планы о том, как будем завоевывать мир, когда вырастем. Или о том, как запретили бы платья, жевательную резинку и любую другую обувь, кроме теннисных туфель. Мы бы сожгли каждую пару колготок. А еще продлили бы большую перемену на два часа и исключили обществознание из школьных предметов, потому что обществознание — пустая трата времени. Вместо этого обязательным предметом стало бы выживание в естественной среде. Каждый должен знать, как продеть леску в рыболовный крючок и зарядить ружье.
Когда моя подруга начинает говорить, вибрация ее голоса проходит через меня вместе со словами.
— В какой-то степени ты всегда будешь грустить из-за Киллиана, и это нормально. Но такая печаль подобна медленно растущим метастазам. Довольно скоро они поглотят тебя целиком, вытеснив все хорошее. Не позволяй Киллиану Шепарду погубить свою душу. Он того не стоит.
Немного помолчав, мне приходится признаться ей.
— Я знаю, — потому что знаю на самом деле. Все, что говорит Мэри-Лу, соответствует действительности. Продолжать любить Киллиана — все равно, что съесть целую пинту мороженого за один присест. Ты прекрасно знаешь, почему должна убрать эту дрянь обратно в холодильник сразу после первой ложки, но не можешь остановиться и продолжаешь есть холодный десерт, потому что он ужасно вкусный. Затем смотришь в пустую банку и ненавидишь себя еще больше, желая повернуть время вспять и вовремя отказаться. Именно так я себя и чувствую. Ненавижу себя за то, что все еще люблю его, но перестать почему-то не могу.
— Э-э… Здесь есть кто-нибудь? — зовет бестелесный голос. Мы с Мэри-Лу поворачиваемся друг к другу, и она одаривает меня слабой улыбкой, вытирая мои слезы большими пальцами рук, прежде чем мы обе одновременно вскакиваем.
— Да. Тебе что-то нужно, Кэрол? — спрашиваю я, радуясь тому, что мой голос не дрожит.
Взгляд Кэрол мечется между нами, прежде чем она объявляет:
— Там к тебе кто-то пришел, Маверик. Сказать, что ты занята? — меньше всего мне хочется натягивать на лицо улыбку и делать вид, будто мне не все равно, но бизнес есть бизнес. Я не могу позволить личным проблемам разрушить все, ради чего надрывала свой зад.
— Нет. Сейчас подойду.
— Я закончу сама, — говорит Мэри-Лу, когда я встаю с места.
— Спасибо.