— Иди сюда, — подзываю Еву к себе, когда она выходит из воды. — Уже губы почернели, — цокаю языком, укутав её в полотенце и прижав к своей груди.
— У тебя платье намокнет, — пытается отстраниться, но я удерживаю её.
— Ничего страшного, — обнимаю, чтобы согреть.
— Замёрзла? — подходит к нам Леонид с пластиковым стаканом в руке.
Очень странно видеть такого человека на берегу озера в глуши, выпивающим и обедающим из одноразовой посуды. Даже тётя Валя, которая не имеет и половины состояния Агафонова, не жалеет денег на отпуска на каких-нибудь островах. Я по-другому представляла себе состоятельных людей — хрустальная посуда, отдых в пятизвёздочном отеле, вокруг десятки слуг и особняк с золотыми стенами. Правда я не знаю, какой у него дом, но почему-то думается, что мои представления не сравнятся с реальностью.
— Немного, — отвечает Ева, клацая зубами.
— Виктория, пойдёмте со мной, — обращается ко мне, слегка кивнув в сторону домиков.
— Куда? Зачем? — спрашиваю, округлив глаза.
— Много вопросов, идёмте, — бросает и разворачивается.
— Иди, трусиха, — хихикает Ева.
— Я не трусиха, — бурчу на неё.
— Ну да, поэтому твоё сердце так забилось, что рёбра мне проткнёт, — усмехается и отодвигается, чтобы я встала.
Кошусь по сторонам, потому что, кажется, все смотрят, что я иду за своим боссом в сторону домиков. Хотя всем плевать, они уже забыли где и с кем здесь находятся.
Чем я ближе к нашему дому на эту ночь, тем сильнее трясутся ноги. Понятия не имею, зачем мы туда идём, и даже мыслей никаких нет.
— Проходите, — приглашает, открыв дверь.
— Что-то случилось? — интересуюсь, снова нервно кусая губы.
— Нет, — коротко бросает, закрыв за нами дверь.
— Здравствуйте, — нас встречает тот самый мужчина, который разговаривал с полицейскими.
— Добрый вечер, — отвечаю, ещё больше напрягаясь.
— Присаживайтесь, Виктория, — Леонид указывает на диван, и я почти падаю, испуганно переводя взгляд со своего босса на незнакомца.
— Что происходит? — задаю вопрос, сжимая ткань платья на коленях.
— Это ваши бумаги на развод, — забрав у мужчины тонкую папку, открывает и кладёт передо мной на журнальный столик. — Если не передумали развестись, распишитесь, — проговаривает и откидывается на спинку кресла.
— Как это? — удивлённо пялюсь на бумаги, где стоит подпись Паши. — Он подписал, — не спрашиваю, констатирую. — Но как? Я несколько месяцев пыталась добиться от него этой подписи.
— У нас нашлись правильные аргументы, — начал было незнакомый мужчина.
— Это совершенно не важно, — перебивает его Леонид. — Подписывать будете? — смотрит вопросительно на меня, и на долю секунды мне показалось, что ему очень важен мой ответ.
Вместо этого я просто беру ручку и ставлю свою подпись на бумаге, чувствуя, как с плеч спадает тяжёлый груз. Дышать становится легче, и ощущение такое, будто меня всё это время держали связанной, и наконец верёвки, которые стёрли кожу до крови, исчезли.
— До свидания, — мгновенно забрав папку из-под моего носа, незнакомец уходит, и только хлопнувшая дверь отрезвляет.
— Опустите воротник, — раздаётся у уха.
Не успела понять, когда Леонид переместился с кресла на диван рядом со мной.