Я шмыгнула носом.
— Я просто хотела вновь увидеть Майло.
— Знаю, — пробормотал Джеймс, целуя меня в макушку. — Тебе не за что извиняться.
— Но все те люди… Афиняне…
— Это произошло бы в любом случае, что бы ты ни сделала. Цель Кроноса всегда — оставить за собой как можно больше разрушений. Это никак не связано с тобой, Кейт, уверяю. — Он помолчал. — Вообще-то ваша сделка может даже сыграть нам на руку.
— Как? — Я вытерла слёзы рукавом. — Он знает, что мы ищем Рею, чтобы попросить её о помощи. Он знает, что она может исцелить Генри, и при первой же возможности Кронос убьёт его.
— Возможно, — согласился Джеймс. — Но мы не дадим ему такой возможности. Тем не менее у нас есть возможность установить прямой контакт с Кроносом.
— Он не станет слушать никаких разумных доводов.
— Нет, но, возможно, он станет слушать тебя. Особенно если ты сможешь убедить его, что ты всё ещё на его стороне.
К горлу подкатила тошнота.
— Я никогда не была на его стороне.
— Это неважно. Главное, что он об этом не знает, — сказал Джеймс. — Он всегда хочет видеть в нас худшее. Используй это против него. Скажи, что желаешь вернуться к нему, но Уолтер удерживает тебя в заложниках. Ты хочешь вернуться к Майло, так что это будет даже не совсем ложь.
Если только он не умеет видеть ложь среди правды, как Генри.
— Он придёт за мной, — сказала я. — Он нападёт на Олимп.
Джеймс усмехнулся.
— Прошлая его попытка обернулась тем, что он оказался в настоящем пекле глубоко-глубоко под землёй. Вряд ли он решит попробовать снова.
Но как бы Джеймс ни старался убедить меня, что в этом нет ничего страшного, я всё же слышала нотки беспокойства в его голосе. Это ведь и его семья. Его дом. Он готов рискнуть всем этим ради чего? Крохотного шанса, что Кронос прислушается ко мне? Если Джеймс прав и Кронос слышал весь наш разговор в детской, то он уже знает, что я знаю. И должен понимать, что я зла на него.
— Что, если это не сработает? — шёпотом спросила я, найдя его руку и переплетя наши пальцы. Дружеский жест, не более, но мне сейчас это очень нужно, и ему тоже.
Джеймс прислонился головой к моей.
— Тогда мы придумаем что-нибудь другое.
Через шесть часов и одну пересадку мы приземлились в Зимбабве. Джеймс поймал такси на выходе из аэропорта, и вскоре мы уже ехали по редко используемой дороге к месту, название которого я не могла выговорить, как бы Джеймс ни пытался меня научить.
— Когда-нибудь сможешь, — усмехнулся он, но уже в следующую секунду вновь стал серьёзным. — Никто из нас не связывался с Реей уже очень давно. Я даже предположить не могу её реакцию и ничего не обещаю.
— Мне не нужны обещания, — отмахнулась я, но внутри меня всё съёжилось. Что, если я не смогу убедить Рею помочь нам? Что, если она откажется исцелять Генри?
Я резко выпрямилась на заднем сиденье душного такси. Я найду способ уговорить её. Я найду способ спасти Генри, чего бы мне это ни стоило. Если Рее и вправду нет никакого дела до того, что будет с этим миром, и она не согласится выступить на нашей стороне…
Согласится. Она должна.
Пейзажи Зимбабве, по большей части, казались удивительно знакомыми. Более дикими и засушливыми, с более клочковатыми кустарниками, но это место напомнило мне дом сильнее, чем я ожидала. Я прижалась лбом к треснутому окну. Несколько человек шли по обочине, держа потрёпанные картонные таблички, но таксист пронёсся так быстро, что я не успела их прочитать.
Мы остановились у окраины деревни, которая походила на трущобы. Джеймс крепко держал меня за руку, пока мы шли по узкой тропе между выстроенных из камней зданий, некоторые из которых опасно кренились. Все «улицы», если их можно так назвать, были устланы мусором. Несколько детей в лохмотьях начали следовать за нами.
— Разве мы не можем им что-нибудь дать? — спросила я. Джеймс остановился, снял рюкзак, достал несколько яблок, которых, готова покляться, до этого не было, и протянул по одному каждому ребёнку. Вот только толпа продолжала расти и расти. Он нахмурился.