Я моргаю и отвожу глаза от братьев, а затем снова поворачиваюсь к дереву, внезапно почувствовав желание снова ударить по чему-нибудь. Я кручусь и наношу сильный удар ногой по толстым подушечкам, раздается удовлетворительный стук. Пот стекает по телу ручейками, даже после того, как я разделась до тонкой майки, которая теперь влажная и неудобно прижимается ко мне. Тонкие черные брюки раскалились на солнце, и я закатываю их почти до колен, испытывая искушение сорвать с себя эти чертовы штуки.
Я бью по матовому дереву до красноты и сырости в костяшках пальцев, а затем прислоняюсь потным лбом к подушке, слегка задыхаясь. Коврик заглушает мой стон, и я заставляю себя пройти к ближайшему стеллажу с оружием.
Мои пальцы танцуют по красивым метательным ножам, невинно лежащим на стеллаже. Гладкость, острота этих ножей вызывают у меня желание бросить их. Я переключаю свое внимание на мишень в десяти ярдах впереди меня и начинаю закапывать несколько ножей глубоко в шершавое дерево. Я вхожу в ритм, позволяя своему телу расслабиться с каждым броском ножа. Я чувствую себя сосредоточенной. Я чувствую оцепенение.
Я пропустила это.
Я позволила своим мыслям блуждать, наблюдая за тем, как ножи достигают своей цели. Вдруг я снова стою на заднем дворе и бросаю маленькие, ничтожные ножи в шершавую кору дерева. Мой отец шагает позади меня, засыпая меня вопросами. Вопросы о том, что меня окружает, о том, что я должна заметить в считанные секунды, даже когда мой разум сосредоточен на том, чтобы лезвия вонзились в цель.
Я почти слышу шаги отца по грязи позади меня.
Знакомый звук ножа, рассекающего воздух, заставляет меня инстинктивно пригнуться, почувствовать шепот лезвия над головой и поднять голову, чтобы увидеть, как оно вонзается в цель.
Прекрасный бросок.
Но я слишком зла, чтобы восхищаться им. Я выпрямляюсь во весь рост и поворачиваюсь на каблуках, не сводя глаз с серых в нескольких ярдах от меня.
Он — идеальный образчик невинности: руки в карманах, волосы взъерошены ветерком, на губах ленивая ухмылка. — Хорошие рефлексы, Грей.
Этот наглый сукин сын…
— Да что с тобой такое? — Я топаю к Каю, сокращая расстояние между нами в считанные секунды. — А что, если бы я не увернулась, а?
Он пожимает плечами. Пожимает плечами. — Тогда бы у меня было меньше поводов для беспокойства.
— Значит, ты признаешь, что я представляю для тебя угрозу?
— Я никогда этого не говорил.
— Но ты подразумевал это.
— Не льсти себе.
Моя грудь вздымается, когда я выдерживаю его взгляд. Единственная ямочка появляется, когда он смотрит на меня сверху вниз, уголок его рта приподнимается в усмешке. И вместе с этим желание ударить его только растет.
— Я знал, что ты уклонишься, Грей, — бормочет он, его губы дергаются при упоминании моей фамилии. Дрожь пробегает по моей спине, несмотря на то, что солнце светит мне в спину, когда он наклоняется еще ближе, чтобы прошептать что-то мне на ухо.
Но я так и не узнаю, что именно он хотел сказать.
Укол боли пронзает мое ухо, и я в шоке дергаюсь. Я слышу стук ножа, попавшего в цель позади нас, и, подняв голову из-за плеча Кая, вижу Блэр с протянутой рукой. Ухмылка кривит ее красные губы, а темные глаза мечутся между мной и Каем.
Я протягиваю руку к раковине уха, и мои пальцы быстро покрываются липкой кровью. Она послала нож в цель, но не раньше, чем он оставил свой след на мне.
Она порезала меня. Намеренно.
На челюсти Кая проступает мускул — единственный признак его вспыльчивости. Он продолжает нависать надо мной, отказываясь повернуться к Блэр и наполовину закрывая меня от нее своим телом.
— Территориальные, да, Блэр? — говорю я, переводя взгляд с Кая на ее пылающий взгляд. Ей явно не нравилось, что принц уделяет внимание кому-то другому, даже если это внимание заключается в том, что он бросает нож мне в голову. Может быть, ей это нравится?
Она игнорирует мой вопрос, голос самодовольный. — Просто решила пометить свою цель, пока не начались Испытания.
А затем она поворачивается на пятках и уходит, оставляя меня смотреть ей вслед. Я сглотнула, чувствуя себя меньше и слабее, чем когда-либо прежде. Демонстрация Блэр стала напоминанием о том, как легко любой из этих Элитных может покончить с моей жизнью Обыкновенной.
Она пометила меня.