— Почему я и Малфой?
— Решение Макгонагалл, — ответил Нотт. — Почему такая реакция?
— Какая реакция?
— Золотая девочка боится дежурить в темных коридорах с Малфоем?
Гермиона не посчитала нужным отвечать на такой вопрос. Вопрос из разряда: продолжаете ли вы пить огневиски по утрам? Конечно, она не боялась Малфоя. Это он должен бояться ее. Ее не пугало стереть память родителям, ее не пугал визг крестража, когда она пронзала его клыком василиска, — с чего бы ее напугал трусливый Малфой?
Малфой так Малфой. В общем-то, ей было все равно. Привычка — вот что руководило ею, когда она жаловалась Нотту. Привычка поступать так, а не иначе. Привычка, сформировавшаяся с самого детства.
***
Малфой опаздывал. Дежурство Малфоя — его ответственность. Гермиона не собиралась искать его. Но она так привыкла брать на себя ответственность и руководить двумя оболтусами, которые совсем разленились, зная, что Гермиона все решит за них, что чуть было не пошла за Малфоем в подземелье.
Хватит! Она больше не будет давить на людей и радеть за чужие цели, как это было во время войны. Да, у нее были благородные мотивы, но, по сути, она всего лишь выполняла чужую волю. У нее никогда не было времени подумать, что же она хочет на самом деле. Все знания она черпала из книг. В книгах каждый автор давал свой ответ на вопрос «ради чего жить?». Жаль, что она сама не могла на него ответить.
В коридорах было холодно и темно. Малфоя нигде не было видно. Он точно забыл о дежурстве! А может, не пришел нарочно. В последнее время он старался поменяться с кем-нибудь, чтобы не дежурить с ней вместе. Чертов чистокровный сноб! А ведь в начале года их отношения, кажется, налаживались. Они пару раз ходили вместе с остальными ребятами в Хогсмид и даже сидели рядом. Она помнила.
Гермиона продолжала делать обход. В одном из коридоров мелькнул огонек — свет люмоса. Гермиона подобралась и направилась в ту сторону, предвкушая, как поймает нарушителей.
— Оставь их, Грейнджер. — Из ниши в стене вышел Малфой.
— Ты… — вздрогнула от неожиданности Гермиона. — Ты пришел…
— Я тут уже два часа таскаюсь по замку.
— А что ты их не остановил? — Гермиона подняла палочку и пошла к кабинету, откуда, она была уверена, раздавались голоса.
— Да оставь же ты их, Грейнджер.
Гермиона подошла к двери, под которой вспыхнула полоска света.
Малфой появился сзади и тихо проговорил у самого уха:
— Все решат, что ты им просто завидуешь.
— Кому?
Малфой потянул ее за руку. И случилось это так неожиданно, что Гермиона не успела отпрянуть от него.
— Финниган и какая-то его девушка.
— Они не могли это сделать в другом месте?
— Видимо, нет.
— Это не мои проблемы. — Гермиона вырвала руку и распахнула дверь. Она увидела задницу Рона и самого Рона, который поворачивал к ней ошеломленное лицо, а под ним какую-то девушку с седьмого курса.
— Черт, — прозвучало в тишине.
Гермиона пробормотала ругательство и захлопнула дверь. Малфой уже уходил по коридору.
— Драко!
Он остановился.
— Я предупреждал.
— Почему ты не сказал правду?
— Он же твой парень…
— Ну как сказать… мы с Роном вроде как помирились…
— Миона, — раздался в коридоре голос Рона.
Гермиона схватила Малфоя за руку и потянула за собой в нишу. Ей не хотелось ни видеть Рона, ни говорить с ним. Голой задницей сверкал Рон, а стыдно стало ей.
Малфой притянул ее к себе, аккуратно вжимаясь в нишу, чтобы их не было видно из коридора.
— Не понимаю, как он мог тебе изменять, — сказал он наконец.
— Почему?
Малфой посмотрел внимательно на ее лицо.
— Ты красивая.
Малфой, конечно, что-то от нее хотел. К чему эти комплименты? Она прекрасно знала, что не была красивой. Умной, уверенной в себе, но не красивой.
— Я скоро женюсь, — сказал Малфой.
— В девятнадцать лет?
— Да.
— Она будет ласковой и послушной женой?
— Именно так.
— Тряпкой под твоими ногами?
— Нет, Грейнджер.